Читать «Приводя дела в порядок (сборник)» онлайн - страница 151

От неожиданности я чуть не отпрыгнул. Посмотрел на старушку: бредит? Но она смотрела в пустоту и не замечала моей реакции. Тишина стала просто громовой, и, чтобы хоть как-то ее разрядить, я спросил:

– Кто убил?!

Не знаю, что я ожидал услышать. Наверное, вообще ничего не ожидал, а спросил, чтобы прервать молчание.

– Немец. Она еще маленькая была, и я ящик с ней сюда, на кухню выставляла, думала – окна в колодец, безопаснее. Пришла с заводу – мертвая она. В грудь осколок прошел, а потом и ящик пробил. По полу кровь… Вон до сих пор все окно посечено.

И в самом деле: на грязных откосе и подоконнике, под множеством слоев масляной краски, были видны неровности.

– Вы всю блокаду здесь прожили?

– Да.

– И… как?

– А вот здесь, прямо под окном, лежал мертвым наш сосед, еврей. Чтобы не портился. В комнату евойную оттащить его сил ни у кого не было. А карточки его отоваривали.

Тетя Аня затушила папиросу в оранжевой банке из-под индийского кофе, которая специально для этих целей стояла у нее на столе, а потом, поднявшись, встала как раз на то самое место, где и лежал мертвый сосед. Не специально – просто так получилось.

– Много здесь в блокаду умерло?

– Все умерли. Я осталась да Михалыч. Да и то он до победы-то так и не дожил. Надорвался в блокаду.

– А в моей комнате кто жил?

– Юла. Ну Юля то есть. Артистка. Ее перед войной из театра уволили. Уж не знаю, за что. А без рабочей карточки, считай, все – не жилец.

Я молчал. Попытался представить, какой же эта комната была тогда, до войны. Она казалась полупустой, а солнечный свет, падая из высоких окон, лежал на желтом паркете. В углу стояло почему-то трюмо с большим зеркалом, кровать с никелированными спинками, белым одеялом и кружевами на горке подушек…

– Я как-то ей стала в дверь стучать, давно ее не видела. А Михалыч мне и говорит: ты зачем стучишь? Ну там она если – что ты сделаешь? Еды ей дашь? Ну дашь… один раз. А потом? Лишние мучения только. Дай человеку помереть спокойно. Ну я и дала, – сказала она каменным голосом человека, рассказывающего о том, что он долго старался забыть и наконец-то забыл.

После этого тетя Аня воровато глянула в сторону коридора и, убедившись, что никого из соседей нет, понизив голос, продолжила:

– А теперь мне кажется, что вижу ее.

– Кого?

– Ну Юлу. Не то чтобы совсем вижу, а так, знаешь, мельком. То кажется, по коридору прошла, то на кухне вроде… Захожу – а там и нет никого.

– А почему думаете, что именно она?

– Да походка у нее была такая особенная… Легкая, что ли. Никто так не ходил.

Я попытался сказать что-то про душу.

– И-и, – махнула рукой тетя Аня, – не верю я во все это. Чушь это все. Никаких душ нет. Это все воспоминания только. Оттого, наверное, что мертвой-то я ее не видела. Я вскоре на завод жить переехала, прямо в цех. Многие тогда так делали. Добираться было сложно. Да и легче прожить-то на заводе. А потом, когда полегчало, в квартиру вернулась, а здесь уже трупов не было. Вывезли их.

Мучит, видно, меня совесть, что не достучалась тогда. Хотя и понимаю, что и в самом деле ничего бы не сделала…