Читать «Три вентиля» онлайн - страница 2

И все же ни одно из начинаний Компании не может соперничать важностью и популярностью с так называемой страховкой на дожитие. Занимаясь организацией похорон, некий титан мысли с болью в сердце наблюдал, сколь сомнителен жребий рода человеческого, заставляющий бизнесмена трудиться в поте лица без всякой уверенности в том, пожнет ли он сам плоды своего усердия или они отойдут наследнику, до которого ему, в конце-то концов, почти нет дела. Отсюда, разумеется с точки зрения страхового чиновника, следует, что он должен иметь полис, учитывающий обе возможности – безвременную смерть и нежданное долголетие, хотя первую куда щедрее, нежели последнюю. Страховка на дожитие предусматривает очень крупные взносы, это ясно. Но человек платит их с ощущением абсолютной надежности. Если он умрет, не достигнув шестидесяти пяти лет, его состояние будет немедля роздано наследникам и правопреемникам. Если же он благополучно переступит эту критическую черту, то впредь – пока, хоть и с опозданием, не свершится закон природы, – станет пенсионером Компании; каждый трепетный его вздох, пусть даже на последней стадии старческого слабоумия, – это деньги, а наследники и правопреемники не будут теперь бессердечно ждать его смертного часа, наоборот, они приложат все силы, прибегнут ко всем средствам, какие знает современная медицина, чтобы помешать его душе расстаться с телом, – ведь это в их интересах. Аннулируются упомянутые преимущества лишь в одном случае: если владелец страхового полиса кончает самоубийством. Но неисповедимы пути людских помыслов – бывает, человек льстится обогатить этаким способом свою родню; вот почему в нижней части полиса зловещая черная длань указует клиенту на статью, гласящую, что при самоубийстве страховые взносы возврату не подлежат.

Стоит ли говорить, что офисы Бесподобной одни из самых фешенебельных в Лондоне. Как видно, те, кто ведет дела в современной – иными словами, американской – манере, считают аксиомой, что процветание фирмы возможно, только если контракты подписываются в хоромах, размерами и пышностью не уступающих Тадж-Махалу. По какой причине – объяснить трудно. В менее легковерные времена мы бы, пожалуй, не преминули задуматься, откуда у них такая прорва денег и почему с нас дерут непомерные взносы – может, они были бы поскромнее, будь амбиции Компании пониже? Кстати говоря, наш юрист обитает в ужасных темных комнатушках с вытертыми коврами и вековой паутиной на стенах – ему что же, в голову не приходит, что это убожество отнюдь не внушает доверия? Да ведь и впрямь не приходит. Современная же страховая компания норовит царской пышностью офисов внушить поголовно всем, что капитал ее неисчерпаем. Восточному деспоту с его пристрастием к изысканной роскоши и не снилось то архитектурное великолепие, какое рождает трезвый практичный ум американского дельца. Сарданапал, случись ему завести непринужденную беседу в приемной зале этаких хором, наверняка бы вскричал, что в толк не возьмет, как они этого добились, а Кубла-хан недовольно проворчал бы, что все очень здорово, но неуютно.