Читать «Последний остров» онлайн - страница 166

– Тимоня, но ты же знаешь, зачем мы едем.

– Не могла Нюська замуж выйти. Не за кого. Ни единого жениха нет в Гусиновке: ни замухрыжки седого, ни сопливого мальчишки. Так оно!

Уговорила все же, поехали. Нюси на своем подворье не оказалось. Престарелая бабка ее, глухая и суровая, что-то ворчала про грехи людские, но Тимоня как-то умудрился из ее ворчни догадаться, где находится наша семиклассница.

– Идем, Прокопьевна. Нюска в доме Захара Пимокатова.

– Так ведь…

– То-то и оно, на фронте Захар… – Тимоня ошалело заозирался по сторонам, будто в него целились из десятка ружей, втянул голову в плечи и решительно зашагал наискосок через улицу к ладно срубленному домику в окружении тополей.

Я была во многих семьях наших школьников и насмотрелась всякого. А тут вдруг оробела. Нет, не горем дохнул на меня маленький мирок незнакомого дома, не бедностью или убогостью убранства, а счастьем. Даже Тимоня стянул с головы свой войлочный капелюх, тяжело опустился на припечек и удивленно протянул:

– Ну и дела…

В доме было тепло, чисто и солнечно. Я сразу не поняла, отчего этот солнечный отсвет на всем, на что ни посмотришь. Двое погодков, лет пяти-шести, помогали Нюсе перебирать на столе какие-то семена. Ребятишки были ухожены и не голодны, уж что-что, а это всегда сразу бросается в глаза. Нюся зарумянилась лицом, но смущения своего не показывала. Она спокойно достала с божницы солдатское письмо треугольником и протянула мне, опережая все вопросы. – Уж скоро год, как сиротствуют, – кивнула на ребятишек, – а без мамки-то жисть разве? И дом без пригляду не дом… Вот отсюда читайте, – показала она мне строчки в письме.

Захара я хорошо помню, он уходил на фронт вместе со всеми нечаевскими и хуторскими мужиками летом сорок первого.

Захар благодарил Нюсю в письме, что она не оставила его ребятишек в беде и что он рад будет видеть ее хозяйкой в доме, лишь бы она не передумала.

– Нюся, но ведь так не бывает…

– А вы это у них спросите, бывает или не бывает, – она снова кивнула на ребятишек. – Когда Захар уходил на войну, мне было тринадцать. В то лето я у него в бригаде на сенометке работала и плакала украдкой, что он поторопился с женитьбой и не я у него в женах. А он все видел и жалел меня. Погладит по голове и скажет: “Эх, Нюся, счастливому человеку достанешься в хозяйки. Значит, и сама счастливая будешь”. А разве грешно мечтать о счастье, Дина Прокопьевна?

– Нет в том греха, Нюся… И отговаривать я тебя не стану. А вернется Захар, приглашай на свадьбу.

Когда ехали обратно, Тимоня все оборачивался в мою сторону, хитровато ухмылялся, но все же сказал, о чем думал, только как приехали в Нечаевку:

– А ведь удивила тебя Нюська, а? Ох, удивила!

– Чем же?

– Да разумом бабьим.

– Нет, Тимоня. Разум-то у нас у всех один, а вот сердце разное. Ты лучше скажи, почему у нее в пасмурную погоду в доме солнышко будто гуляет?

– И ты заметила? А секрет прост. Задергушки-то на окнах она в луковой шелухе прокипятила.

– Что скажем Тане Солдаткиной? Ведь, считай, благословили мы Нюсю.