Читать «Православные притчи» онлайн - страница 46

И царь прочь пошел. И царь опять пришел и сотворил молитву — а старец аминя не дал, царь и прочь пошел. И начали петь аллилуйя, и царь сотворил молитву — и старец рек: «Аминь с проволокою». И царь молвил: «Что-де ты давеча не отвечал?» — «Здесь-де одного подобает слушати». И царь взошел на крылос, и старцы все раздалися, а головщик не поступился — и царь стал под ним. А как приспело петь поилеилуй, старец не почал петь, а царь пел. А старец говорит: «Только-су <и>умеешь!» И царь сошел с крылоса.

И как приходит «Пролог» читать, царь говорит архимандриту, чтобы положили исподнею доскою вверх, да обернули главою вниз, а низом вверх; а читать велел архимандрит тому же старцу. И старец пошел читать, и отворил книгу, и начал вздорное говорить. И, молвя слова два-три и «Богу нашему слава» да отойдя, молвил: «Чтоб-де чисто было в глазах у того, кто книгу положил». А положил книгу уставщик по архимандричьему велению. И царь о том знал.

И после пения царь приказал архимандриту покоить головщика пивом и медом, чтобы упился и проспал заутреню. А заутро праздник Ивана Богослова, и бысть бдение. И как отдали часы дневные, царь пошел подслушивать. В келье они крылошены играют, все пьяны, масло колотят. И тот головщик с ними. И царь, идучи, без архимандричьего благословения приказал благовестить. И пришел царь, а головщик стоит на крылосе чинно. И царь пришел, сотворил молитву и говорит: «Чернец, бес ли ты или человек? Теперь о тебе сказали пьян, а ты на крылосе стоишь!» И старец рек: «Бес-де не может от зла к добру, а человек преложен естеством и самопроизволен, может себя преложить от зла к добру и от добра ко злу». И на другой день государь после стола глядел сквозь оконницу, а тот головщик идет с погреба сам-друг со старцем, а несут по кувшину пива. И как оказались против окна, начали драться. И один от другого побежал, а тот ему бросил вслед кувшин — и кувшин разбил, и пиво пролил. И царь был светел. И те старцы один другому говорил: «О чем дралися?» И другой говорит: «Не сведаю, о чем». И паки один возрев на церковь и рек: «Пресвятая Троице, помилуй нас», — все до конца. И по сем прощение полное получили, и пошли.

И царь пошел из монастыря и приказал беречь его архимандриту. И старца призывает к столу в Александрову слободу: а быть ему ни конным, ни пешим, ни в платье и ни нагим. И тот старец пошел с крылошанами. И как будут близ слободы и двора церковного, велел себя обернуть всем старцам сетями, и друг друга нести на закорках, переменяясь. А царь смотрел сверху. И дивился царь старцеву разуму и велел за столом посадить и дать всем им ложки такие длинные, что нельзя самому себе их ко рту поднести. И начали старцы есть, друг другу чрез стол в рот подавать. И царю сказали, и царь дивился разуму его. И после многих кушаний велел царь спросить: «Сыты ли?» И они сказали: «Сыты-де». И велел государь принести к ним пирог свой царский — и они его весь съели. И царь приказал: «Как-де вы, старцы, лжете: сказав сыты, — а пирог весь съели?» А головщик говорил: «Как-де бывает хоромина полна людей, а царь идет и молвит: «Всем тесна, а царю пространная дорога». И так-де и пирог царский».