Читать «Смертный бессмертный» онлайн - страница 5

– Ну-ка, ну-ка, моя храбрая госпожа! Куда вы так торопитесь? Возвращайтесь-ка в клетку – подальше от ястребов!

Берта всплеснула руками; ее глаза неотрывно следили за моим приближением. Я наблюдал за борьбой. Как ненавидел я эту старуху, которая сдерживала нежные порывы смягчившегося сердца моей Берты! До той поры почтение к высокому званию хозяйки замка заставляло меня избегать ее; теперь я презирал подобные пустые опасения. Я исцелился от любви и стал выше всех человеческих страхов. Поспешив вперед, я вскоре достиг террасы. Сколь прелестной выглядела Берта! Ее глаза сверкали огнем, щеки пылали от нетерпения и гнева, она была в тысячу раз изящней и очаровательней, чем прежде. Я не любил ее более! О нет! Я чтил, обожал, боготворил ее!

В то утро ее с особенной горячностью понуждали согласиться на незамедлительный брак с моим соперником, попрекали благосклонностью, которую она к нему выказала, угрожали с позором и бесчестием выставить за ворота. Гордый нрав Берты восстал против этих угроз; но, едва припомнив насмешки, которыми она осыпала меня и из-за которых, быть может, лишилась теперь единственного друга, она заплакала от раскаяния и гнева. В этот миг появился я.

– О Винци! – воскликнула она. – Забери меня в дом своей матери, скорее избавь от ненавистной, презренной роскоши этого жилища, вороти к бедности и счастью!

Я с пылкостью заключил ее в объятия. Престарелая госпожа онемела от ярости и разразилась бранью, когда мы были уже далеко, на пути к моей родимой хижине. Моя мать ласково и радостно встретила прекрасную беглянку, вырвавшуюся на вольный свет из золотой клетки; мой отец, любивший Берту, сердечно ее приветил; то был день веселья, когда восторг переполнял меня и без божественного снадобья алхимика.

Вскоре после того знаменательного дня я стал мужем Берты. Я более не был учеником Корнелия, но остался его другом. Я по-прежнему испытывал к нему благодарность за то, что он, сам того не ведая, позволил мне отведать чудесного эликсира, который вместо исцеления от любви (печальное лекарство! безрадостное, единственное средство от страданий, что кажутся теперь благословенными) преисполнил меня отвагой и решимостью, тем самым завоевав для меня бесценное сокровище – мою Берту.

Я часто вспоминал то время восторженного опьянения – вспоминал и удивлялся. Напиток Корнелия не исполнил предназначения, для которого, как утверждал алхимик, был приготовлен, но его воздействие оказалось более могущественным и благотворным, нежели могут выразить слова. Оно постепенно ослабевало, но продолжалось долго – и разукрасило жизнь пышными красками. Берта часто дивилась моей душевной легкости и непривычной веселости; ведь прежде я был более склонен к раздумьям и даже унынию. Она еще сильнее полюбила меня за веселый нрав, и наши дни окрылила радость.

Пять лет спустя меня нежданно призвали к постели умирающего Корнелия. Он спешно послал за мной, требуя немедленно явиться. Я застал его лежащим на соломенной подстилке в смертельном измождении; вся жизнь, которая еще оставалась в нем, сосредоточилась в его проницательных глазах, и они неотрывно глядели на стеклянный сосуд, наполненный розовой жидкостью.