Читать «Повесть Белкиной» онлайн - страница 36

А грот, по мере приближения к нему, все отдалялся и отдалялся, будто линия горизонта; поднимался все выше и выше, радужный! Женщина выбивалась из сил, и все же бежала на странное тепло его камня.

А потом уже только шла. Только плелась. А потом, когда ступни стерлись до кости, легла на живот и, будто больная пантера, поползла. Когда же кожи не осталось и на животе, перевернулась на спину, дырявя глазами то, что находилось наверху: а было там не небо, это-то она знала наверняка! Густая масса сумасшедше ярких цветов – или, она просто не видела бесподобного – раньше? Так, запрокинув голову, Женщина почти забыла о Бесконечно Удаленной Точке: тело, став хозяином, причиняло сплошную пытку. Но вот она уже ползет на спине, отталкиваясь пятками и плечами, и… – сколько летоисчислений? – не может подняться?

Иногда она делала кровопускания, но те не помогали: проказа сидела слишком глубоко. Изнемогая, не надеясь закричать, забыв родной язык, она думала, будто скоро кончится: одновременно и жаждав, и боясь этого. Перед зрачками проплывали лица, лица – ни одного знакомого, впрочем: все больше филоновские, без кожи… С потерей надежды найти искомое Женщина подумала, что, возможно, уже умерла. Просто – так бывает – не знала об этом.

Начался ливень. Женщина Без Кожи лежала на прокрустовом: странным образом, перестав надеяться, она потеряла и страх. Вместе с ним ушло все, пожирающее ее извне. Она нашла силы подняться и с удивлением обнаружила, что стоит у порога белого грота: так, склонив голову да закутавшись в волосы, вошла.

Прямо на нее нацелились два светлых луча: солома? янтарь? Она не поняла сначала, и лишь через несколько мгновений различила пронзительно желтые глаза огромной Белой Гусыни.

Женщина Без Кожи огляделась: бесконечно теплое пространство, совершенно круглое. Ни входа, ни выхода. Как она здесь очутилась? А камни вот – мягкие… И – чудо же, чудо просто! – вместивший тысячи оттенков, белый цвет: от первоснежного – через густой «бумажный» – до сверкающе-прозрачного, отливающего всеми цветами радуги.

– Сядь, – сказала, наконец, Гусыня.

Женщина Без Кожи послушно опустилась на циновку; голова закружилась от запаха трав, и тут же поплыла, поплыла куда-то, как вдруг все ее существо превратилось в один лишь звук:

– Не могу – больше! Не хочу – меньше! Я сломлена, сломана, выпотрошена… Я так устала… Никто не знает, как! Не нужно назад! Мне нечего искать там! Жуткий путь… Ведь я сама судила себя, – встав на колени, она истерично зарыдала.

Гусыня недовольно поежилась и, растягивая слова, процедила сквозь клюв, словно выпуская из него золотые пылинки:

– Если ты не сможешь преодолеть разочарование, то погибнешь. Не опускай руки. Глубинное изменение не происходит сразу. Не торопи события.

– Но я сделала все! Да, пусть я барахталась в чувствах, как крыса в сточной канаве, и ела патоку вместо меда… Но еще я намыливала шею собственной душе!

Гусыня, покачав головой, рассмеялась:

– Ты позволила быть рядом с собой лишь тому, что сидело внутри тебя. Окружающий мир – твои галлюцинации, твои мысли. Ты никогда не видела настоящего. К тому же, твой мозг создал такой непроницаемый слой, что я сама с трудом верю, что ты здесь. Хотя… – она захлопала крыльями… Хотя, уже можно. Да, пожалуй, уже можно…