Читать «Белье на веревке. Современные рассказы о любви (сборник)» онлайн - страница 61

Зато госпожа Луиза Мардановна наслаждалась. Жизнь ее стала окончательно счастливой, осмысленной и обставленной правильно. Она встречалась с подругами, подруги хвалили выбор и говорили Луизе, что завидуют, – хотя на самом деле понять их было трудно. Молодые женщины, обсуждающие своих взрослых детей, пугали Володю. Как общаются с ними мужья? Как проявляют уважение? Спокойный супруг Луизы Мардановны был тих и галантен. А мужья подруг, интересно, какие? Находясь всегда возле хозяйки, Володя слышал разговоры о том, как страдали когда-то жены, удачно прорвавшиеся замуж и запертые в рабстве подобных богатых домов. Бедные!.. Дома со временем стали из богатых знатными, а дочери тех страдалиц – достойными невестами, выгодными партиями. И вот они, эти дочери, перед Володей. С ужасом ахали подруги Луизы Мардановны, вспоминая страдания своих матерей: ведь их самих совершенно невозможно было обидеть, бросить или даже игнорировать, променяв на любовницу. Семья следила строго. Пойти поперек семьи Луизы вряд ли кто-то бы решился (хозяйка не раз повторяла это с гордостью), ее подруги также отличались родовитостью и статусом своих семей – так что мужья знали, на что шли, когда выбирали в супруги столь ценных невест. А значит, заключали подруги, жизнь их дочек будет еще более лучезарной. Вот что значит вовремя завоеванные права!

Володя слушал-слушал, удивлялся – впрочем, не забывая держать на лице выражение угодливой мужественности. Он терпел, просто терпел, уверенный, что при первой же возможности сбежит из холуев. Терпел, как терпели, наверное, разведчики в тылу врага, вынужденные надевать самые разные, в том числе и такие, личины. Так думал про себя прислужник Володя. Продолжая прислуживать.

Звонить Юле удавалось редко. Володя вспоминал ее милое лицо – и еще труднее ему было переносить презрительную физиономию хозяйской дочки по имени Джульетта. Пугали длинная, жилистая, как у матери, шея молодой девушки, большой рот, который почти никогда не двигался, что бы Джульетта ни говорила, только толстые губы чуть смыкались и размыкались, пропуская звуки. И особенно пугали длинные ресницы – обычная девичья гордость. С ними у господской дочки был явный перебор. Если с бровями бороться было можно – выдрать, и все дела, то с ресницами сложнее. Черные и мохнатые, ресницы казались Володе шевелящимися на лице Джульетты глазными усами…

И сегодня с самого утра он то и дело видел ее возле себя. Прислуживая госпоже Луизе – то следуя за ней, когда она демонстрировала свой дом приехавшей в гости старшей дочери и ее мужу, то подавая шаль, когда она сидела за письменным столом и зябла, не согревшись хорошо сваренным кофе, поднося чулки и меняя ей обувь, – хороший слуга Володя то и дело натыкался на Джульетту. Она разговаривала с сестрой и матерью на их родном шерстяном языке, чего-то требовала, плакала.

Когда после очередной порции разговоров Джульетта выскочила из комнаты мамаши и убежала прочь, госпожа Луиза на что-то наконец решилась.

– Владимир, подойди, – велела она Володе. – Я хочу поговорить с тобой. Сядь.