Читать «Дело княжны Саломеи» онлайн - страница 17

— Живет здесь на островке святой человек, — набожно перекрестилась Домна Карповна. — Грехи наши отмаливает, несет крест подвижнический, утешает нас, малых. Сам ни слова не говорит, а пророчества в записочках делает.

— Записки? — ни с того ни с сего подал голос Тюрк, заставив собеседников вздрогнуть от неожиданности. — Хочу к нему.

— Это можно, — успокоительно кивнула Домна Карповна собравшемуся возмутиться Грушевскому. Видимо, купчиха сразу поняла, что Тюрк, так же как и ее обожаемый старец, тоже не совсем в себе находится. Вздохнув по деревенскому завтраку, поджидавшему путников в домике, Максим Максимович покорился судьбе и пошел дальше, к озеру, где на одном из насыпных островков жил почтенный страстотерпец.

Глава 4

На островок вел кружевной мостик с белыми перилами. К двум другим насыпным островкам добирались на лодочках, здесь и пристань имелась. Само озеро было весьма живописным, в это яркое летнее утро оно блистало под лучами солнца, и засаженные деревьями островки казались невиданными плотами, плывущими по огненной глади расплавленного серебра. Павильон в греческом стиле на одном из островов казался перенесенным из Эллады. Статуя Аполлона в компании с бакантой приветливо махала идущим по мостику людям.

— Там птичник, — пояснила Домна Карповна. — Недавно привезли попугаев, фламингу. Были еще маленькие птички с ноготок, цветные, померли.

По пути купчиха успела рассказать несколько историй про этого самого старца, с доверчивой простотой именуемого ею святым, или запросто Тимофеем Митричем. Вот, например, два года назад приезжал знакомый аптекарь из Луги, наслышанный о чудесах от самой Домны Карповны. Старец лишь взглянул на гостя, сразу подозвал его и вложил в рот ему десятирублевую, на коей начертал: «Долго буде париться». Сразу-то никто не понял, так оно всегда и бывает с пророчествами, пояснила купчиха. А недели через три угорел аптекарь, она лично ездила на отпевание в Лугу.

А с недавнего времени стала старцу Богородица являться. Приходила к нему с младенцем на руках, одетая как простая крестьянка, присаживалась к его кровати и беседовала с ним. Были другие свидетельства: крестьянская девочка видела с берега, как шла женщина прямо по воде, аки посуху. Сама Домна Карповна не удостоилась, но баба, приставленная к старцу, клялась, что и она чудо это узреть сподобилась.

Безумный дом в Москве устроил проверку Тимофею Митричу на сумасшествие. Да отпустили его профессора. Зимородов разрешил жить ему здесь на одном из островков, сказав, что для его зверинца как раз такого экспоната не хватает. К старцу многие приходят, приносят ему «дары с упованием некия пользы», да только он все раздает, себе ничего не оставляет. А на днях и вовсе попросил ушицы ему сварить из семи окуньков. Так злоязычный архимандрит предрек ему кончину через семь дней. Вот, ждут. Домна Карповна громко вздохнула своей могучей грудью.

Слыхал Грушевский про такой народец. В роду Нарышкиных была борода знаменитого юродивого Тимофея Архипыча, вымоленная у него подругой Анны Иоановны. Доколе эта борода будет храниться у потомков Нарышкиной, не прервется их род. Один из ее потомков в ларец с этой самой бородой поместил своих любимых белых мышей на время переезда, те бороду и съели. Шутки шутками, а этот незадачливый Нарышкин последним в роду и оказался. Юродивые ловко подмечали рельефные черты окружающего общества, авось и этот что интересное скажет?