Читать «Фебус. Ловец человеков» онлайн - страница 48
Дмитрий Старицкий
– Он говорит, ваше высочество, что отныне и навсегда он ваш раб. И единственное его желание – это служить вам так, чтобы отдать свою жизнь за вашу.
– Но он волен уехать домой, – сказал я.
Дон Хуан перебросился несколькими фразами с Кинг-Конгом и пересказал мне по-кастильски:
– Он говорит, что у него больше нет дома. Его дом разрушен врагами, которые захватили их всех в плен, чтобы продать португальцам.
– Кто их захватывал?
– Царь Текрура. Он мусульманин и дружит с португальцами. Сначала продавал им своих людей. А теперь соседей захватывает для продажи. У него большое войско из личных рабов.
– Царь? – переспросил я.
– Ну, так можно перевести этот невоспроизводимый на человеческом языке титул, ваше высочество, – помявшись, ответил граф де Базан.
– Как его зовут?
Граф перекинулся с негром несколькими словами, и тот ответил что-то совсем непроизносимое с большим количеством дифтонгов «мгве», «нг» и «бва».
– Скажите ему, что отныне я его буду звать Куаси-ба.
Чем я хуже графа Жофрея де Пейрака? Разве что отсутствием Мишель Мерсье. Но у меня Ленка не хуже будет.
– Кстати, а каким именем его крестили?
– Говорит, что Марком.
– Вот и будет он Марк Куаси-ба. Скажите ему, что я беру его к себе в дружину, но он должен выучить наш язык.
И протянул руку, в которую Микал вложил скоттскую секиру.
– Носи его с честью, миллит Марк.
Принимая боевой топор, эта черная громадина посекундно мне кланялась и что-то лопотала.
Я вопросительно взглянул на графа де Базан.
– Он говорит, ваше высочество, что убьет этим топором каждого, на которого вы ему покажете.
– Микал, – приказал я, – тебе особое задание: как можно быстрее обучить эту гору черного мяса нашему языку, – кивнул я головой на «баклажана».
«Ступенька»: стременной – телохранитель – казначей – порученец – слуга – и исполняющий обязанности моего пажа только вздохнул, подтверждая кивком полученное задание. Что-то много дел я на одного парня наваливаю. Все по принципу – вьючат того, кто везет и не брыкается. Надо осмотреться с обязанностями моего окружения и что-то переиграть.
Ночью, проверив караулы и бодрянку, узрел неспящего Мамая, который со шпирота увлеченно смотрел на чистое звездное небо.
– Что, удивляешься, что до дома топать и топать, а звезды над головой все те же? – спросил я его по-русски, когда подошел ближе, и сам настолько впечатлился этим зрелищем, что неожиданно для себя процитировал Ломоносова:
– Красиво сказано, твое высочество, – отозвался казак. – Только звезды и примиряли меня с тяжкой долей раба, прикованного к веслу. Ночью смотришь на них, веслом ворочаешь, а сам бредешь себе мыслью по Чумацкому Шляху, и мечта тебя греет. Обо всем тогда блазнишь. Особливо о бабах. Видел бы ты, какие красивые у нас дома бабы…