Читать «Как я была Пинкертоном. Театральный детектив» онлайн - страница 54
Фаина Георгиевна Раневская
Ангелина зашептала:
– Сколько можно курить! Руфа, у тебя ключ от каюты украли.
Я не успела спросить, откуда ей это известно, как Ряжская возбужденно зашептала снова:
– И в нашу каюту не ходи, там убийца!
– Что?!
– Да. Я забыла очки и решила сходить за ними. Когда подходила к каюте, вспомнила, что ключ у тебя. Но ключ торчал в двери, а внутри кто-то орудовал! Я его закрыла. Вот! – она показала мне ключ, явно довольная своей ловкостью.
Я немедленно представила себя на ее месте и поняла, что поступила бы так же.
– А ты не подумала, что внутри могла быть я?
– Ты? – удивилась подруга. И резонно заметила: – Ты бы включила свет, а он возился в полной темноте. Жаль, что очки остались внутри…
Я просто выложила на стол оба футляра.
– Ты? Это была ты?! А как ты… обратно?
– Через окно. Распутный помог.
На нас уже шикали, обсуждение пришлось прекратить.
Позже в каюте мы долго хохотали, пересказывая каждая свой вариант произошедших событий.
Утром пароход прибывал в Нижнехрюпинск. На «Володарском» убийц можно больше не опасаться.
Глава 7. Даже если несут ногами вперед – надейтесь, что прямо в Рай
Нижнехрюпинск большой, не чета Малозаседателеву или Загогуйску.
Губернский город, для которого приезд даже столичного театра и Павлиновой пусть не рядовое событие, но не чрезвычайное. К тому же в городе как раз проходил съезд Общества охраны муравьедов. Я не представляла, что охранников этих экзотических для данных мест животных так много. Не менее полудюжины на каждого муравьеда.
Лизу необходимость делить внимание нижнехрюпинцев с какими-то любителями длинномордых поглотителей насекомых возмутила, она раздраженно заявила Суетилову:
– Вы не могли точней рассчитать график гастролей?!
Тот оправдывался:
– Но откуда же я мог знать об этих защитниках?
В Нижнехрюпинске мы своего «Володарского» покинули и пересели на морской пароход, на котором предстояло прожить пару дней, чтобы потом отправиться в Ялту.
Увидев наше новое пристанище, Тютелькин почему-то побледнел и схватился за сердце.
– Что, Ипполит Андреевич?
– Это же русский «Титаник»!
Я смотрела на весьма симпатичный пароход, больше похожий на парусник, и не могла поверить:
– С чего вы взяли?
– Он же тонул дважды! Возможно, и больше, но я точно знаю, что тонул.
– О господи! Вы уверены? – я тоже схватилась за сердце.
– Это бывший «Потемкин».
– Броненосец «Потемкин»?!
– Руфина Григорьевна! – взвыл из-за моей политической безграмотности Тютелькин. – Броненосец «Потемкин» был боевым кораблем, а это пассажирский пароход «Князь Потемкин». Но на нем я тонул в 1912 году подле Березани.
Я смотрела на невезучего красавца, готового принять нас на борт, и гадала, кому пришло в голову переименовать дважды тонувший пароход в «Писарева».
– А что? – насторожился Тютелькин, услышав мое бормотание.
– Дмитрий Писарев утонул в Дубултах, купаясь в море.
Сказала и пожалела, поскольку режиссер пошел красными пятнами и снова схватился за сердце. Пришлось крепко сжать его запястье:
