Читать «Долина смерти. Век гигантов» онлайн - страница 271

Виктор Алексеевич Гончаров

Он подождал, не спуская гневно-сверкающего взора с перекошенного лица изобретателя, пока это лицо действительно не порозовело.

— Теперь смотри: раз, два…

Из шарика вырвался легкий свист, но дерево, на которое было направлено его отверстие, продолжало стоять незыблемым и нетронутым. И свист прекратился.

— Что-о!! Чего-о!! — рявкнул рабфаковец, видя, что изобретатель медленно, зато верно, оседает к полу.

— Я… ничего… я… устал…

— Ах, ты устал!! Подними голову, чертова кишка!! Ну, живо, живо!.. Так, так, выше!..

Востров сделал попытку противостоять дурноте и верчению в глазах, но, не осиля ни того, ни другого, во второй раз окунулся в глубокий обморок.

…Опять пришлось рабфаковцу щекотать ему пятки, дуть в нос, разминать грудную клетку, тянуть за уши, щекотать под мышками… Одним словом, снова пришлось применить все известные ему средства — до 33-его включительно.

Дьякон сидел в соседней пещере, ни одним звуком не выдавая своего воскресения из мертвых; через трещину в стене он не только слушал, но и наблюдал за развертыванием драматического эпизода. Очнулся он еще тогда, когда «искатели детрюита» стояли над ним со скорбными минами. В пещере он окончательно пришел в себя, ощупал свои глубокие раны на конечностях и лице и прошипел с чувством, не сулящим ничего приятного никому, а в частности шакалам, к которым был адресован его змеиный шип:

— Ну, коврики, ну?… Ну-ка, ну-ка, подождите…

Его раны, пока он лежал на свежем воздухе, под влиянием животворных лучей кавказского светила запеклись и затянулись толстой коркой, однако болели отчаянно.

— Уух, коврики… Будет же вам, предатели! — еще раз пригрозил он и потянулся рукой к плите, под которой у него хранилось сушеное мясо и вода.

Движение рукой доставило ему мучительное обострение болей, но он превозмог их, — напился и наелся. После этого заснул. Во сне увидел, что попал в ад, и черти саженными щипцами рвут ему тело, каленым железом прижигая раны… Острый запах серы; клокотание огненной жидкости в котлах; звук раздуваемых мехами костров, над которыми жарились грешники; вой и скрежет зубовный, — все это до того ярко врезалось в его обоняние и слух, что, проснувшись в холодном поту, он продолжал воочию обонять и слышать все атрибуты адской кухни.

Солнце садилось… Выли голодные шакалы, на ночь не получив подачки… В дьяконской пещере стояла густая темь, кроме одного места в стене, которое светилось красным изломом, — оттуда-то и доносились адские ароматы и остальные звуки. Дьякон попробовал ползком, в сидячем положении, добраться до трещины, но оказалось, что шакалы порвали ему и мягкие части…

Он налился гневом, как яблоко румянцем. Вой голодных шакалов его раздражал до остервенения.

— У-ух, коврики!.. У-ух, у-ух!.. — Ему не хватало слов для выражения своего гнева.

Но любопытство его было сильней гнева. Перевернувшись с громадным трудом на живот, он все-таки дополз до красного излома.

…Митька стряпал что-то в сложенном из каменных плит горне и командовал, а рабфаковец Безменов бегал, как угорелый, исполняя его приказания…