Читать «Карамель» онлайн - страница 49
Кристина Тарасова
Мы подлетаем к дому и останавливаемся, я выскальзываю из машины и бегу к двери, открыв ее сама.
— Отец! — зову я. — Миринда, где отец?
Горничная появляется в коридоре и удивленно смотрит на меня.
— Здравствуйте, мисс Голдман, — тянет она.
— Где отец? — повторяю я.
— Он на работе, мисс Голдман.
— Вызови его! Немедленно! Вызови!
Я оставляю Миринду, а сама, не раздеваясь, бегу в отцовский кабинет. Как острый змеиный хвост подол плаща скользит между колоннами арки, по стенам и диванам в гостиной, стегает маленькую статуэтку на полке, отчего та качается вровень моих шагов, но все-таки удерживается. Удерживаюсь и я. Встаю по центру кабинета, книжные шкафы оборачивают меня как конфету в фольгу, обнимают со всех сторон — друзья: настоящие друзья, в отличие от этой паршивой Ирис, и были они со мной все мои годы жизни; друзья утаивали меня от невзгод бытия и учили новому, напоминали о былом, кормили и лечили, они спасали меня, но сейчас — губят! Я хватаю голову от немыслимой боли и ощущаю, как книжные стеллажи все сильнее сдавливают меня в этой комнате — ребра хрустят под гнетом их стальных страниц.
Карамель.
Дверь позади меня хлопает — сквозняк закрывает ее.
Карамелька.
Хочу найти выпивку под столом — нельзя. Нельзя, нельзя, нельзя! Я не ведала, как это могло отразиться на скорой беседе с отцом, а посему старалась держать себя в руках, держаться. В руках — руками обхватываю саму себя, чтобы не развалиться на крохотные осколки, которые Миринда потом сметет в совок и вышвырнет в мусорное ведро, после чего оставшуюся пыль от меня выбросят — распустят — в яму на заднем дворе дома по улице Голдман — в яму с отходами, которая ведет в Острог.
— Вызови отца, Миринда! — истерично кричу я, зная, что она меня может отсюда и не услышать. — Сейчас же, Миринда! Миринда! Вызови отца!
Статуэтка падает.
Ко мне приходит осознание, и стены дома еще губительней давят меня.
Я кидаюсь к окну, прижимаюсь к холодному стеклу горячим лбом, ладонями. Колени прикасаются также, и я соскальзываю на пол.
Карамелька!
Мост.
Они починили его на следующий день, а в новостях сказали, что произошел несчастный случай.
Что такое слезы? никогда не плакала, никогда, да? Ком в горле стоит, а голова кружится, глаза краснеют, но слезы… я убеждаю себя, что это психическое расстройство, и давлю их.
Вдруг реву. Не помня себя — дергаюсь, кричу и бью кулаками по стеклу. Бес! Бес! Слезы текут по щекам, по платью. Сами. Я не хочу. Я не хотела… Плачу сильнее, ударяясь лбом, затем соприкасаюсь щекой и оставляю на стекле сырой отпечаток. Бес… Скребусь ногтями и кричу.
Мой Бес — мой бес.
Завываю как те бедняки на Золотом Кольце, когда приходит их черед умирать. Сжимаю руки в своих волосах и тяну их; опять кричу, сильнее прижимаясь к стеклу.
Здание управляющих, мосты, сотни мостов, переплетающихся друг с другом и с высотками. Внизу — темень: Острог.
У меня получается отдышаться, и я замолкаю: глотаю слезы, слизываю с губ соль, глубоко вздыхаю.
— Как сходила к психологу? — слышу я голос матери с явной издевкой.
Медленно поднимаюсь и поворачиваюсь.