Читать «Пятьсот миллионов бегумы. Найденыш с погибшей «Цинтии»» онлайн - страница 83
Жюль Габриэль Верн
В школах Франсевилля детям прививали любовь к науке, прежде чем пичкать их знаниями, которые, как говорит Монтень , «плавают на поверхности мозга» и не приносят ребенку никакой пользы, не делая его ни умнее, ни лучше. Правильно направленный ум сам выберет себе подходящую деятельность и найдет наиболее полезное применение своим способностям.
В этой глубоко продуманной системе воспитания серьезное внимание уделялось также и гигиене тела: ибо мозг и тело человека несут одинаково важную службу, человек не может обойтись одним и отказаться от другого, — ум, предоставленный самому себе, отрешенный от плоти, очень скоро погибнет.
В описываемый нами момент Франсевилль достиг высшей степени как материального, так и интеллектуального расцвета.
На его конгрессы съезжались величайшие ученые мира. Со всех концов земли, привлеченные рассказами об этом чудесном городе, стекались туда знаменитые артисты, художники, скульпторы, музыканты; под их руководством таланты юных франсевилльцев обещали в недалеком будущем прославить этот уголок земного шара. Можно было предвидеть, что эти новые французские Афины вскоре завоюют себе первое место среди столиц мира.
Наряду с гражданским обучением в школах в обязательном порядке проводились и военные занятия.
По окончании школы все молодые люди умели владеть оружием и имели достаточную теоретическую подготовку, чтобы разбираться в вопросах тактики и стратегии.
Когда разговор за столом коснулся этой темы, полковник Гендон с большой похвалой отозвался о своих новобранцах.
— Они отлично тренированы, — сказал он, — и во время маневров проявили прекрасную подготовку и умение приноровляться к условиям походной жизни. Наша армия хороша тем, что в нее входят все граждане, и в случае надобности все возьмутся за оружие и покажут себя хорошо обученными, дисциплинированными солдатами.
До сих пор Франсевилль поддерживал наилучшие отношения со всеми своими соседями, ибо никогда не упускал случая оказать им какую-нибудь услугу, но, когда дело касается корысти, человеческая неблагодарность не знает предела, и доктор Саразен и его друзья, помня об этом, считали за благо придерживаться мудрого житейского правила: береженого и бог бережет.
Обед кончился, и дамы, по английскому обычаю, покинули столовую.
Доктор Саразен, Октав, полковник Гендон и господин Ленц, продолжая начатую беседу, перешли уже к вопросам политической экономии, когда в комнату вошел слуга и подал доктору «Нью-Йорк геральд».
Эта почтенная газета с самого момента основания Франсевилля проявляла к нему живейшую симпатию и с интересом следила за всеми фазами его развития.
Граждане Франсевилля привыкли видеть на ее страницах всевозможные высказывания и заметки, отражающие общественное мнение Соединенных Штатов об их городе.
Эта маленькая колония свободных, счастливых, независимых людей вызывала не только восторженное удивление, но самую черную зависть, и если у франсевилльцев было в Америке много сторонников, готовых выступить в их защиту, то было и немало врагов, которые рады были при всяком удобном случае нападать и клеветать на них. «Нью-Йорк геральд» неизменно стоял за Франсевилль и всячески высказывал это на своих страницах.