Читать «Под солнцем тропиков. День Ромэна» онлайн - страница 32

Вытащить исполинского змея из воды больше, чем на метр, не удалось: под его тяжестью короткоствольный плот нырял легковесной уткой. И Петька удовольствовался тем, что внимательно изучил окраску той части питоньей кожи, которая представлялась его глазу. Сверху по иссиня-черному фону кожа была усеяна блестящими желтыми ромбами (ромбов — не один десяток: сколькими армиями командовал питон?!), снизу по фону цвета песчаных пустынь разбегались во все стороны пепельно-черные пятна и полосы. Рисунок и там и здесь большой правильности не имел, но был очень красив и оригинален. Занеся все это «для памяти» в свой мозговой блокнот, Петька спустил ромбического питона в воду на петле из поясного ремня и тронулся далее в путь, положившись, как и прежде, на волю течения.

Быстроносный поток около часа нес его по зеленому тоннелю, муча неожиданными поворотами, многочисленными извивами и толчением на одном месте. Петька ругался без зазрения совести, потому что устал, потому что хотел есть и, главное, спать. В довершение всех зол, питон, болтавшийся сзади на ремне, сильно затруднял ход плота, действуя и как груз, и как якорь, и вообще как бессмысленная, глупая вещь, цепляющаяся через два метра на третий за что ни попало. Но бросить его у Петьки и мысли не было. Он даже обдумывал на досуге обратное: как бы захватить этого милого червячка с собой к бабушке и технику… Увидя гада, бабка бы вскричала, расплевавшись вдребезги: «Выбрось. Выбрось эту дрянь в помойку, я тебе говорю. Сейчас же выбрось, курицын сын… Да что ж это такое? Всякую нечисть в доме разводит. Ля-гуш-ки, жа-бы, мы-ши и вот еще, покорно благодарю вас, осьминога какого-то поганого приволок…» Разумеется, бабкины слова — преимущественно в воздух. Петька отволочет змею, конечно, к технику, а тот, загреготав как полоумный, сделает из нее, конечно, чучело. Факт. Х-хы…

Благодаря приятным размышлениям Петька не заметил, как до тошноты надоевший тоннель кончился и полуденное жаркое небо снова раскинулось вместо решетки. Появились следы близкого человеческого жилья: обшмыганные берега, поломанный кустарник, смятая трава. На берегах — кости животных, пустые ракушки, скорлупа от каких-то больших орехов и другие остатки уже совсем не гигиенического свойства. Через два поворота разом с обеих сторон выросли на плоских берегах невзрачные хижины и кругом — масса темнокожих людей. Люди напряженно — молча и недвижимо — следили за плотом. Когда же Петька причалил к берегу, — а причалил он так: мелькнувший в воздухе аркан сдавил ему шею и вместе с плотом вытащил его на отлогий берег, — из сотен широких грудей вырвался к небу восторженный рев, и все пришло в движение, например: замотались перед Петькиными глазами черные худые руки и ноги, взбесились оскаленные зубы и всклоченные бороды и даже выпученные бельма глаз пустились в присядку. Чьи-то обезьяньи руки обшарили его с головы до пят, очистили карманы, отцепили револьвер. Потом аркан с шеи убрался, и Петька, впервые в жизни оценив животворное значение воздуха для человеческих легких, увидел мир таким, каким он был на самом деле. Ничто не моталось и не прыгало. В молчании пасмурном и в неподвижности тесно смыкалось вокруг него злобное кольцо голых дикарей.