Читать «Под городом Горьким» онлайн - страница 76

Приехала в городок и Тимчиха. Из Гомеля. Бросила там одного мужа-пьяницу в двухкомнатной квартире, пускай он хоть посинеет от водки, прихватила кое-какие нехитрие пожитки, и сюда. Подметает. Метлу дали в первый же день, когда спросила, где бы пристроиться. «Как та рация – еще не больно известно, – рассуждала женщина, – а Тимка точно прибьет, к этому идет».

Ей еще хотелось чуток пожить.

В сараюшке стояла лестница, однако на Тимчиху та не произвела впечатления – низкая, на четыре перекладины, и слишком какая-то комлистая, тяжелая. Не поднять. Вернулась ни с чем. Задрав голову на Ленина, сказала:

– Нету лестницы. Нету. Стой пока так. Были бы деньги у меня, вопрос решился бы сам собой – поставила бы бутылочку местным бомжам, их здесь море, они за водку тебя помыли бы всего, не то что б!.. И зубы почистили бы. А без денег не возьмутся. Хотя и должны бы так, бесплатно, ты же им ничего плохого не сделал. Было хорошо, когда тебе верили, когда ты вечно жил... Пили и ели. Хоть и кильками закусывали... бычками тоже... «Долой революцию!» Слыхал, Ильич? Дураки и кричат. А пусть и революция будет иногда... так веселее жить. Когда б не было ее, революции, кто б из вас, горлопанов, жил-был сегодня? Другие бы топтали, поди, эту землю... Если бы ты их не развернул, Ильич, все шли бы другой дорогой и как встретились бы тогда? А никак! Таких, Ильич, ты сам и наплодил. Твои! А они, вишь, тебя за это как благодарят? Хотя чего уж тут удивляться – отца родного, бывает, сын за глоток водки порешит...

Всего обляпали... Ели, пили... А когда началась перестройка та, каждый начал на себя одеяло натягивать, кто пошустрее да понахрапистей, тот и укрылся... они с нас сорвали, одеяла те... и заблестели почти все подряд голыми половинками... На всех углах кричат... агитируют... А я и растерялась – не смогла прибиться к кому-нибудь. Одна осталась. Без партии. С метлой. Муж спился где-то... Послушаешь президента – он вроде бы правду говорит, изредка когда неформал какой прорвётся в радиво – этот на свою сторону перетягивает. Так и мету: туда-сюда, сюда- туда... Слаба я, слаба... Совсем запуталась в этой жизни. Лучше бы никого не слушать. Лучше бы жить где на хуторе, подальше от людей, иметь здорового и непьющего мужика, свой надел земли... свои жернова... и ни радива, ни телевизора чтоб... А чего ж это я? Можно подумать, что у меня все это есть. Нету. Пусть, пусть сами решают политики, как нам, простому люду, жить лучше. Ты, Ильич, им не подскажешь. Дышать-то вольно. Дышите. Дышите! Но и есть же хочется. Иной раз – сильно. Как вот сегодня. Пойду... наберусь смелости, картошки попрошу в магазине. Под запись. На вексель. Слово-то какое придумали... Хулиганье! До зарплаты. Может, картошки и дадут. Невелика же ценность, а без нее никак. И щепотку соли вымолю. Не водку же буду просить. Должны понять, проникнуться должны. Свои же люди. Славяне. Чужих кормили когда-то. Неужели своей пожалеют? Хотя не то время, что раньше было. Не то. Могут и фигу ткнуть под нос... Как и тебе, Ильич. Поди сосчитай, сколько их, фиг тех, тебе ткнули уже под нос... Но как я понимаю, тебе все равно – ты памятник. Каменный. Крепкий. Переживёшь. Мне бы твоё!..