Читать «История одной истерии» онлайн - страница 6

Внешний вид Сестрицы вполне мог служить ей отличной маскировкой. Ни один здравомыслящий человек не заподозрил бы в этой «девочке с плеером» ассистента детектива. В её темно-синий рюкзачок вряд ли влез бы даже более и ли менее пригодный для записей блокнот, не то, что настоящая тетрадь, так необходимая при нашей работе и моей слабой памяти. Закованная в джинсу с популярной ныне декоративной бахромой Настасья без устали пританцовывала на месте, нелепо переставляя туда-сюда кроссовки на платформах, больше похожие на тяжеленные утюги эпохи бедняжки-Золушки.

– Качаешь мышцы ног? – я презрительно глянула на обувь Сестрицы, решив не упускать шанса попрактиковаться в педагогике, – Такую тяжесть на себе таскать!

Настасья сдавленно хихикнула, потом глянула на меня своими, к счастью еще не отданными на разъедание косметике, глазками и невозмутимо ответила.

– Это вместо пятака в кармане. Чтоб ветром не унесло.

На этот раз, не удержавшись, хихикнула я. Все же не хотелось сдаваться так легко.

– А сережку почему не в то ухо одела? – не отставала от сестры я, – Спешила сильно?

Настасья сначала даже не поняла, о чем я говорю, и принялась с интересом ощупывать собственные уши.

Густые русые локоны Сестрицы – предмет нашей с мамочкой зависти и гордости – были примяты джинсовой бейсболкой и стыдливо заправлены за уши. Отчего-то женственность среди нынешней молодежи достоинством не считалась. Зато считались таковыми всевозможные признаки развивающегося мазохизма. Нет, до татуировок дело у Настасьи еще не дошло (для этого Сестрице сначала пришлось бы сменить родителей и сестру), но вот до прокалывания трех дырок в одном ухе – уже докатилось.

– Спешила сильно, – подтвердила, наконец, резко погрустневшая Настасья, после осмысливания услышанной от меня претензии, – Вижу, что зря. Если я так тебе не нравлюсь, можешь со мной не общаться!

Ну вот. Только ссоры с ассистентом мне сейчас и не хватало. Действительно, что я прицепилась? Ребенок, как ребенок. Я, когда красила свои овечьи кудряшки синькой и рисовала тенями страшные круги вокруг глаз, изображая отпето-свободного неформала, была ненамного старше Настасьи.

– Послушай, Сестрица, – примиряюще начала я, – Будь ты хоть негром преклонных годов, я все равно не смогу с тобой не общаться. Родственные инстинкты, знаешь ли.

Ребенок и не думал приходить в себя. Надув губы, Настасья смотрела куда-то в сторону ближайших кустов. Взгляд её выражал такую глубокую тоску и решимость порвать со всем миром, что, будь на месте кустов, скажем, пруд, я бы всерьез обеспокоилась, не собирается ли Сестрица броситься в ледяную воду.

– Ладно, обещаю, что не стану больше возмущаться по поводу твоего стиля, – выдавила, наконец, из себя я.

Сестрица моментально засияла. Просто удивительно, с какой легкостью Настасья умела прыгать между настроениями.

«Вообще-то, если она и дальше будет столь обидчивой, сработаться нам не удастся», – подумала я про себя, – «Все-таки в офис. Все-таки на телефон. В конце концов, здесь может быть даже опасно…»

Как бы в подтверждение моих рассуждений об опасности детективной деятельности откуда-то изнутри ДК раздался дружный вопль. Я молча кинулась внутрь.