Читать «Художники Парижской школы из Беларуси. Эссе, биографии, путеводитель» онлайн - страница 47

В стране, где большинство населения было неграмотным, народное просвещение стало одним из главных направлений деятельности правительства, пришедшего к власти после революции. Народный комиссариат просвещения возглавил А. Луначарский, знакомый Марка Шагала по Парижу. Ленин, не будучи поклонником модернизма, понимал, что сторонники модернистских течений в искусстве, или футуристы, как их называли в России, притеснявшиеся прежним режимом и считавшие себя «левыми», могут стать движущей силой в создании новой культуры.

Очевидно, Марка Шагала ждала блестящая карьера столичного аппаратчика, но тут сыграла свою роль женская интуиция Беллы, которая уговорила мужа отказаться от предложений подобного рода. Ей удалось объяснить, что поддавшись соблазну стать функционером, он не сможет заниматься творчеством и погибнет как художник. В конце концов, в ноябре 1917 г. Шагал с семьей вернулся в Витебск.

К тому времени вихрь революции еще не закружил Витебск, и Шагалы поселились в доме родителей Беллы, вновь обретя покой и комфорт. Марк вернулся к живописи. Именно в этот период были написаны «Над городом», «Прогулка», «Двойной портрет с бокалом вина». Однако революционный дух, которым он заразился в Петербурге, вскоре дал о себе знать.

Шагал, пожалуй, первым обратился к Луначарскому с предложением организовать в Витебске школу изобразительных искусств. Ответ, который хоть пришел и не сразу, превзошел все ожидания Марка. 12 сентября 1918 г. он был назначен уполномоченным коллегии по делам искусств Народного комиссариата просвещения в Витебской губернии. А это означало, что в его ведении оказались не только организация школ искусств, но и музеев, выставок и других культурных акций.

Первой такой акцией стало художественное оформление города к первой годовщине Октябрьской революции. За одну ночь улицы Витебска заполнили не только кумачовые транспаранты, но и изображения летящих по воздуху животных в неестественных для них красках. Местная газета назвала это «мистической и формалистической вакханалией». Принятию административных мер к Марку Шагалу как автору эскизов помешало лишь покровительство самого наркома Луначарского. Однако эти модернистские начинания оказались для консервативно настроенных администраторов наивными шалостями по сравнению с тем, что предстояло им увидеть в скором будущем.