Читать «Тайна Караидели» онлайн - страница 38

Кирей Мэргэн

Едва следопыты вошли во двор, как сразу почувствовали: случилось что-то неладное. Двор был забит людьми, хранившими молчание. На крыльце суетились женщины. Мужчины то входили в дом, то возвращались обратно. И повсюду сновали дети. Но никто не разговаривал.

— Что случилось? — шепотом спросила Фатима у какого-то худощавого пожилого мужчины в кепке, стоявшего у самых ворот.

— Ай-вай-вай, девушка! — с укором произнес этот человек. — Как же так ты не знаешь, что случилось, а? Такое большое несчастье случилось! Такое несчастье…

— Простите, но мы только что приехали в Тавлыяр, — сказала Фатима.

— Ай-вай-вай! Умер наш уважаемый аксакал, умер наш дорогой Исангул, умер, не дожив всего года до ста лет и всего-навсего десяти дней до девяносто девяти, — проговорил мужчина. — Ай-вай! Аксакал покинул нас, покинул!

Помолчали.

Потом мужчина обернулся к Фатиме:

— А зачем приехали, а? Дело делать или от нечего делать? — И он не очень-то ласково оглядел ребят.

— Видите ли, агай, — замялась Фатима, — нам об аксакале в деревне Янсаит рассказывал сэсэн Акберды. Не слыхали?

— Так не шежере ли вам нужно? — покосился мужчина на Фатиму.

— Да-да, мы хотели бы…

— А кто вам его даст?

Фатима не знала, как ответить, и промолчала.

Заметив ее смущение, мужчина добавил уже мягче:

— Шежере! О-о, шежере — это документ, который совсем не для всех, нет, нет, не для всех! Это священные письмена, священные! Да! Они хранятся у старейшего в роду и переходят после его смерти к самому старейшему из оставшихся в живых.

— Сейчас, наверно, неудобно говорить об этом, — сказала Фатима, — но мы ведь хотели бы только взглянуть на шежере. Ну, а заодно и на некоторые другие документы…

— Ну, если только посмотреть, то посмотрим… — сострил мужчина. — Но и смотреть надо осторожно. Это вам не шутки — двадцать пять поколений!

Фатима понимающе и очень уважительно покачала головой.

Это, по-видимому, понравилось худощавому мужчине, и он снисходительно поделился с нею своими мыслями:

— Понимаешь, что получается? Плохо получается! Не в нашем ауле старейший из живых остался! Значит, надо шежере в соседний аул передать. Э! Там живет человек, которому то ли девяносто пять, то ли девяносто три. Эх, Исангул-агай, подумать только, какую ценность теряет наш аул вместе с тобой!

Выслушав эти слова, Фатима окончательно убедилась, что сегодня разговаривать с кем бы то ни было по делу, расспрашивать просто нехорошо. А раз так, стало быть, придется в Тавлыяре заночевать. Где именно? Конечно, в местной школе. Ведь всем известно, что на лето школы превращаются в своего рода гостиницы для приезжих ребят. Ребячья республика не испытывает благодаря этому таких трудностей, как взрослые командированные или отдыхающие «диким образом». Но для этого надо повидаться с директором школы, навестить дежурных, оставшихся у лодок, и усилить пост на берегу.

Пока Фатима думала о своем, безмолвно и важно начали целыми группами выходить из дома мужчины. Женщины, толпившиеся на крыльце, и старушки плакальщицы подались в сторону, сгрудились в углу двора.

Вот тело аксакала, завернутое в белый саван, на специальных носилках мужчины вынесли во двор, накрыли паласом. Выйдя за ворота, они подняли носилки высоко над головой и так понесли. За ними шли почтенные старики. Среди них, как кто-то сказал Фатиме, были гости из соседних аулов: старейшего хоронил весь род кудей. За стариками шли молодые мужчины и дети.