Читать «Майдан для двоих. Семейная сага» онлайн - страница 88

Осенью 1836 года к кузнице близ города Красноуфимска Пермской губернии подъехал всадник на белом коне. Высокого роста, благородной осанки, скромно одетый, лет шестидесяти на вид. Документов при нём не оказалось, а сам он назвался крестьянином Фёдором Кузьмичом, не помнящим своего родства. От дальнейших показаний он отказался.

Его арестовали и судили за бродяжничество. Суд приговорил его к наказанию 20 ударами плетью и ссылке в Сибирь на каторгу, а потом — на поселение. С этапом он был отправлен в Томскую губернию.

Престольный праздник в Красноярске. Мороз под сорок. Горожане, плотно закутанные в меховые шубы, направляются к собору.

От ограды до самой паперти в два ряда выстроились нищие: калеки и убогие, горбатые и хромые, безрукие и безногие.

Вдруг вся братия встрепенулась.

— Это он! Он! Идёт, идёт! — перешептываются, испуганно крестятся нищие и старухи.

По заснеженной, обдуваемой позёмкой улице быстро, большими шагами идёт высокий старик с длинной седой бородой, одетый в одну ситцевую рубаху, тиковые штаны и босой. В руке его большая толстая палка, за спиной мешок.

Он ничего ни у кого не просит, но мешок его, будто по волшебству, наполняется подаяниями.

Почувствовав, что сумка уже полная, старик останавливается, снимает свою ношу с плеч и раздаёт, что ему надавали добрые люди, — деньги, хлеб, одежду — нищим.

— Берите, православные! Вон сколько всего наложили…

Калеки и юродивые молятся ему вслед.

Его голубые, как небо в ясный апрельский день, глаза светятся лучезарным светом.

— Это святой человек! — перешёптываются нищие.

— Вы ли это?! — не верит своим глазам заезжий вельможа.

— Да. Это я, — отвечает старик.

— Но эта странная перемена в вас! Объясните мне, ради Бога, что это всё значит? Вы же умерли для всех!

— Да, тот прежний человек умер. А этот вот, — он обводит рукой вокруг себя, — замаливает его грехи. Когда все мирские способы облагородить мир становятся бессильны перед злом, остаётся одно — молиться Богу.

На этом месте монах сделал паузу, чтобы я прочувствовал всю важность его слов, а потом продолжил.

— Святого старца Федора Томского ещё называют Повелителем радуги. Когда накануне своей кончины он возвращался из Зерцал в Томск, то за сто вёрст до губернского города его повозку стали сопровождать два радужных столба.

В декабре никакие грозы и дожди в Сибири из‑за морозов невозможны. А летом 1995 года на территории нашего монастыря откопали его святые мощи, и над могилой тоже взошла радуга, хотя дождя не было и в помине.

— Привет, папа. У меня всё нормально. Жив, здоров. Из ополчения практически вышел. Пока укропы сохраняют перемирие, можно и мирными делами позаниматься. В Донбассе сейчас столько дел! Надо восстанавливать экономику, хозяйственные связи, поднимать предприятия из руин. Мотаемся с Азаматом по шахтам и заводам. Из джипа вылезаем, чтобы только поспать. Живу у бабушки, на втором этаже. Мировая старуха! В ней столько энергии! Прямо перекипает через край. Даже можно позавидовать. Я познакомил её с Азаматом, и они нашли общий язык. Скажи, а почему ты не принял приглашение бабушки и в 90‑х годах не переехал в Донецк?