Читать «Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами» онлайн - страница 41

Вопрос этот был решен быстро. В один из дней у нас на аэродроме вдруг появились ЗИСы с тюками детской одежды. Вместе с обычным грузом отныне нам вменялось в обязанность возить партизанам и эти тюки.

Вскоре мы узнали, что о детской одежде позаботилась Валентина Степановна Гризодубова. Тяжелые транспортные самолеты ее полка тоже вывозили детей. Используя свои права и обязанности депутата Верховного Совета СССР, она доложила управляющему делами Совнаркома об отсутствии у партизанских детей одежды. Об этом стало известно в Центральном Комитете партии. Совет Народных Комиссаров СССР издал особое распоряжение: при перевозке самолетами партизанских детей обеспечивать их теплой одеждой.

Московские предприятия легкой промышленности приступили к пошиву вещей для детей-сирот. Потом детская одежда была доставлена на аэродромы и распределена по самолетам, летающим к партизанам. Маленьким пассажирам не угрожал больше холод в воздухе. Перед полетом дети получали новые ботинки, пальтишки, теплые вещи.

Скоро люди убедились, что фашисты лгут. На партизанские [67] площадки прилетали те же летчики, которые выполняли первые полеты по эвакуации детей, и никто их не сбивал. Их знали партизаны по фамилиям и именам; мы также начали привозить письма детей, вывезенных в советский тыл. Письма быстро стали достоянием не только родных, но и других детей, проживающих в районах партизанского края...

Как-то раз мы в паре с Иваном Суницким готовились лететь во вражеский тыл, а пока отдыхали в сарае рядом со стоянкой самолетов.

— Давай поспим, — сказал Иван, ложась со мной на телегу.

— Жарко... Зудит все тело... — У меня началась экзема и доставляла много неприятностей. — Скажи, в эту ночь на площадке будут дети?

— Будут, обязательно будут, и очень даже много, — успокоил Иван, закрывая глаза.

— Ты сумеешь всех посадить в свой лимузин?

Иван повернулся и пропел, толкнув в плечо:

— Ты же летчик, Петька, а это значит...

Его спокойствие и уверенность подействовали на меня. Мы задремали.

Во сне мне все время мерещился инверсионный след быстро летящего самолета с дымовой завесой...

— Ну и полет же я видел, — сказал я, просыпаясь.

— Во сне, что ли?

— Ага, солнце, знаешь, и облака...

— Днем, над облаками, будем летать после войны, а пока полетим ночью.

Боковым зрением видел я курносый профиль Ивана. Лежал он, закинув руки за голову, покусывая губами соломинку, думал о чем-то своем. Впрочем, о чем мы думали тогда? Когда долго водишься с людьми, нетрудно угадать их думы. «Слетать бы поскорей да вернуться», — примерно так думал Иван. А тревогу, конечно, прятал подальше. Хоть и воевал он давно, мог бы привыкнуть ко всему, но холодок по коже все же пробегал перед каждым вылетом.

Суницкому, как и Сереже Борисенко, довелось повоевать на Северном Кавказе. Весь ноябрь и декабрь 1942 года он снабжал боеприпасами бойцов, отрезанных с одной стороны противником, а с другой — Главным Кавказским хребтом. Посадочных площадок для [68] тяжелых транспортных машин в горах не было, поэтому к окруженным могли летать только По-2.