Читать «Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами» онлайн - страница 37

— Внизу есть лючок, откройте его, смотрите вниз!

Пассажир, видно, склонился над лючком. Но что увидит он, если я, привычный человек, и то ничего не могу рассмотреть на земле.

— Агурьяниха это — речка! — слышу крик пассажира.

Действительно, не раз промелькнул тонкий ориентир речушки: ее извилистая узкая лента еле-еле мерцает тусклым серебром.

Нахожу на карте место. Само село, оказывается, мы оставили позади, а площадка в десяти километрах северней села. Направляю самолет туда, но костров по-прежнему нет.

Неужели лететь назад, так и не выполнив задания? Бывало, мы возвращались ни с чем. И никто не винил нас. Все понимали, что обстановка была такова, когда задание выполнить не представлялось возможным — будь то погода, сильный заградительный огонь, площадка захвачена врагом или встреча с «мессерами». Но в душе всегда оставался неприятный осадок: даром прожитый день!

Продолжаю носиться над землей, искать огни. Село, конечно, внизу. Сейчас немцы в комендатуре названивают по всем ближайшим гарнизонам, поднимают тревогу, может, уже едут к предполагаемой посадочной площадке.

— Вы точно видите Агурьяниху? — кричу пассажиру в переговорную трубку.

— Не сомневаюсь — она! — отвечает пассажир. Вдруг внизу посветлело. Костер! Но почему один?

Ухожу вверх и строю «коробочку» вокруг костра на земле. Вскоре зажигается еще один. Вижу, люди на земле несут горящие сучья к третьему костру. Наконец-то! Теперь — на посадку. Убираю газ, начинаю парашютировать, то есть сажусь с большим углом атаки крыльев, чтобы уменьшить скорость, а следовательно, пробег на посадке. Не зная необходимых размеров площадки, партизаны обычно выбирали маленькие поляны, [61] где можно было легче замаскировать самолет или лучше его охранять.

Попрыгав на кочках, самолет остановился. Я открыл пассажирскую кабину.

К нам подбежали люди. Командир партизанского отряда, увидев моего пассажира, вытянулся по стойке «смирно», собрался было рапортовать, но представитель штаба партизанского движения решительным жестом остановил его.

— Что же вы запоздали с кострами? — спросил он.

— Да спички отсырели. Хоть плачь!

Пассажир подошел ко мне и пожал руку:

— Спасибо, товарищ Курочкин! Теперь я представляю, как вам приходится летать. Но без вас нашим отрядам было бы совсем плохо.

Партизаны в это время выгрузили патроны и продовольствие, стали сажать детей. К нам подошли мужчина и женщина.

— Товарищ летчик, возьмите еще одну женщину, — сказала партизанка.

— А сколько детей?

— Четырнадцать человек.

— Так я же не поднимусь!

— Понимаете, — женщина наклонилась ко мне и доверительно шепнула, — она беременная.

— Ее обязательно надо доставить на Большую землю, здесь она погибнет, — подал голос партизан, муж этой женщины.

— Тогда рядом с женщиной придется разместить малышей. Желательно девочек.

Партизан и партизанка начали быстро рассаживать детей. Беременную женщину я попросил пододвинуться ближе к переборке. Опустил крышку кабины, но она не прикрывалась полностью.

— Дайте какую-нибудь веревку, — попросил я партизана.

Веревки не оказалось, пришлось с одной из подвод взять вожжи и ими привязать крышку кабины. Под прозрачным колпаком было тесно, несколько девочек стояли в обнимку друг с другом. Хорошо еще, что дети были кем-то подготовлены к полету. Только вот женщина стонала и все время хваталась за живот.