Читать «Тайны католических монашеских орденов» онлайн - страница 162

Пленники томились в темных подвальных помещениях. Камеры заключения представляли собой небольшие тесные клетушки. В них располагались сырые нары. Вместо постели они были засыпаны прелой соломой.

Количество узников в камере могло быть от 4 до 8.

Обычно спальных мест не хватало, и тогда заключенные располагались прямо на сыром, вымощенном камнем полу. Часто узники, ожидавшие приговора, заболевали.

Заседание суда могло быть начато только по просьбе обвиняемого. В случае поступления таковой заключенный вызывался на допрос. В присутствии инквизиторов обвиняемый давал показания. Вопросы были направлены на то, чтобы запутать допрашиваемого. Таким образом обвинители пытались получить «доказательства справедливости» доноса.

Обвиняемому никогда не называлось имя доносчика, а предъявляемые обвинения показывались в очень краткой форме, без упоминания дат и действующих лиц. Все это делалось для защиты осведомителя, который мог стать объектом мести. Доносчик допрашивался отдельно. Существовал единственный способ опровергнуть показания обвинителя. Узнику предоставлялась возможность назвать имена своих врагов, способных его оклеветать, если в их числе назывался доносчик, то его свидетельство считалось недействительным. Однако, когда инквизиция набрала обороты, то формально не лишая обвиняемых такого права, она создавала всевозможные препятствия для его осуществления.

Принимались к рассмотрению только свидетельства против обвиняемого. Если доносчик отказывался от своих показаний, его привлекали за лжесвидетельство, но его навет не утрачивал юридической силы. Свидетельствовавшие в пользу обвиняемого рисковали сами превратиться в жертв инквизиции как поддерживающие ересь. В инквизиционных процессах могли участвовать (естественно, на стороне обвинения) лица, не имеющие права свидетельствовать в других делах: уголовные элементы, малолетние дети, отлученные от церкви, лишенные гражданских прав.

Обвиняемый имел право потребовать защитника. Причем общаться с ним заключенный мог только в присутствии инквизиторов. Адвокат, как правило, не стремился особенно рьяно защищать клиента, поскольку сам мог быть обвинен. Нередко защитник рекомендовал подзащитному выполнить все требования инквизиторов.

Если судьям предъявляемые улики обвинения казались довольно вескими, то приговор выносился тут же.

Смягчить приговор могло лишь добровольное признание. Довольно часто напуганные предстоящими пытками жертвы инквизиции сознавались, в самых тяжких деяниях, которых не совершали.