Читать «Дикий барин (сборник)» онлайн - страница 136

Но вчера я был благодушен и упустил момент.

Секрет удачного застолья простой. Женщины-жены отсаживаются отдельно, и там им очень хорошо. Мужчины ведут разговоры, стуча кулаками по столешнице и расплевывая изо рта мясные ошметки в словесной полемике. Потом пары воссоединяются, я хлопаю в ладоши, несут чай, сахар, пряники. Пары с удивлением рассматривают друг друга – я не обещал стопроцентного совпадения, там, не знаю, гармонии мгновенной. Бывают танцы, веселые игры, домочадцы только успевают уворачиваться.

А тут прорвалась стихолюбица.

На втором стихотворении Анны Андреевны Ахматовой я, конечно, сломался. Такого наговорил, что утром, при пересказе очевидцев основных тезисов, как куснул рафинаду, так и просидел до обеда.

Пойду про террор лучше писать. Про Серебряный, стало быть, век.

На островах

Я один сплю в нашей дружной и щедрой семье половиной мозга, приоткрыв один глаз.

Поэтому я единственный в нашей семье и высыпаюсь.

Пока все по ночам занимаются добротой и устают, я грежу на чердаке морскими грабежами и налетами на Константинополь. А другой половиной мозга, конечно, сплю. Поэтому по утрам я свеж, как майская роза в капельках росы.

Вчера вечером держал ответ за окопавшийся на островах зажиточный русский олигархат, весь этот герцен-хаус с колоколом. Мы ведь любим, как выяснилось над дымящейся миской, поговорить за скудным столом о политике. Так значительно меньше съедается продуктов, помимо всего прочего. А мы все на диетах.

Ответил за русскую финансовую эмиграцию просто. Сказал, что если ты нашел на улице несколько десятков миллионов долларов, то надо очень постараться и найти в себе силы, чтобы жить.

– А где, как не тут?! – добавил, показывая рукой с зажатым бифштексом и где, и тут.

Я все делаю со значением. Утром раздаю домочадцам вкусный сахар-рафинад и каждый кусочек сопровождаю или нравоучением полезным, или внушением, или просто руку для поцелуя протягиваю.

Не может такого быть, чтобы сахар доставался просто так. Не может такого быть, чтобы я не старался сделать людей лучше.

Бронхит

Есть благородные болезни: малокровие, общее истощение, когда исхудалые руки на простыне и родственники толкутся у бюро, мышино шурша и вырывая друг у друга кипы вязанных бечевой закладных и облигаций всех государственных займов.

Дворовые воют, ждут набата, чтобы ограду валить и немца бить за шахматы его вонючие. Из благочиния приезжали, справлялись про то, про се, щупали занавески. Уехали быстро – каждому высказал свое: «…Идумей Варавва да Авимелех, вам ли в граде сем быти?!»

Смотришь на все на это действие, приподнятый на властных подушках. Лежишь, как главный орден на голубой ленте, свидетель прошлого столетия. В думчатом блеске. А екатерининский орел уже устало вздымает над тобой державны крыла. Вот те минуты бы! Мгновение бы мне! Случай вернуть!