Читать «Золотая Русь. Почему Россия не Украина?» онлайн - страница 163

Русское воеводство Польского королевства

Даниил Галицкий умер в 1264 году. Последний год своей жизни он был также князем всея Руси. После его смерти Галицко-Волынская Русь утратила единство. Правда, сын Даниила Лев сумел объединить Червонную Русь и передать единое Галицко-Волынское княжество (вместе с титулом «короля Малой Руси») своему сыну Юрию Львовичу. Однако преемники Даниила не были сильными личностями и все больше уступали своему боярству. В 1323 году погибли последние представители рода Романа Мстиславовича, после чего Галиция окончательно попала под власть боярской олигархии. Бояре пригласили на княжение польского мазовецкого князя Болеслава Тройденовича, мать которого, Мария Юрьевна, была сестрой одного из последних галицких князей. Приняв православие, Болеслав Тройденович взял имя Юрий (почему и в историю он вошел как Юрий-Болеслав). Впрочем, в 1340 году из-за интриг разных боярских группировок Юрий-Болеслав был отравлен, и на этом закончилась эпоха самостоятельных Галицких князей. От Юрия до нас дошло несколько грамот. В одной из них Юрий называется «Dei gratia natus dux minoris Russiae» («Божьей милостью природный князь Малой Руси»). Так в первый раз в истории встречается термин «Малая Русь». Вероятно, помимо воспоминаний о роли края как метрополии восточного славянства свою роль сыграл и тот факт, что Юрий-Болеслав владел лишь незначительной частью Руси, в сравнение с литовскими и московскими князьями. После этого Галицкому княжеству без князя под властью олигархии осталось существовать одно десятилетие. Между тем, пока Галицкая земля распадалась и погружалась в анархию, западнее произошло объединение Польского королевства. Постоянные русско-польские войны, отмеченные в летописях с X века, в общем-то не носили захватнический характер, а были лишь грабительскими набегами друг на друга. Русские князья тоже не брезговали делать вторжения в Польшу, нередко по приглашению польских князей, с удовольствием использующих русин против своих конкурентов. Русские и польские князья и бояре нередко роднились между собой, и их то союзы, то конфликты не отличались от таких же взаимоотношений между Рюриковичами внутри Руси или Пястами внутри Польши. В середине XIV века Польша, после двух веков раздробленности, была объединена в одно королевство. Объединитель Польши – Казимир II, не упустил возможности увеличить свои владения за счет соседа на востоке. Ссылаясь на завещание Юрия-Болеслава (в наличии которого сомневались многие русичи и даже тогдашние польские хронисты), по которому тот отдавал все свои владения Польше, Казимир уже 1340 году вторгся в Галицию. Часть боярства поддержала завоевателя, благо он не только сохранил, но и расширил их привилегии. Горожане и часть боярства, впрочем, оказала сопротивление. Во главе последних защитников Галицкой Руси стоял некий боярин Дмитрий Дедко (Детько). Формально признав себя вассалом литовского князя Любарта Гедеминовича, ставшего князем Волыни, Дедко вел упорную вооруженную и дипломатическую борьбу. Лишь в 1349 году, после долгой войны, Галиция была покорена. Волынь же осталась у Любарта. Правда, Любарт пытался при поддержке галичан выгнать поляков из Галиции, в результате вплоть до 1387 года в этом краю шли жестокие войны. Край также неоднократно подвергался татарским набегам. Тем не менее 1349 год стал роковой датой в истории Галиции. Вплоть до 1939 года здесь господствовали поляки, в том числе и в те времена, когда даже собственного польского государства не существовало. Шестивековой разрыв с основной массой восточного славянства, в том числе и с его малороссийской ветвью, наложил глубочайший отпечаток на быт, культуру и менталитет галичан. Следует заметить, что польское владычество первоначально не ощущалось как иноземное господство. Почти столетие Галицкая земля рассматривалась как личное владение (домен) польского короля, который сохранял здесь все прежние законы, господствующую религию и язык. Таким образом, для галичан польский король был, собственно говоря, галицким князем. Король Казимир III не только не притеснял православных, но даже стремился создать в Галиции самостоятельную православную митрополию. Лишь в 1434 году общепольские законы были распространены на Галицию, которая таким образом утратила свой особый статус. Прежнее Галицкое княжество стало теперь Русским воеводством (Województwo ruskie) Польского королевства, включавшим в себя Львовской, Перемышльской, Санокской (от города Санок), Белзской, Холмской и собственно Галичской землями. Часть галицких земель входили также в Подольское воеводство. Сохранялось и прежнее название – Червонная Русь (по латыни Russia Rubra). Галицкое боярство в конце концов восприняло слияние Галиции с Польшей. Дело в том, что собственно, в Польше уже начала складываться система, при которой крупные феодалы (магнаты) и мелкие (шляхта) были полностью освобождены от повинностей и разнообразных служб и имели полную власть в королевстве. И теперь галицкое боярство добилось неограниченной власти в своих владениях. Более того, сторонники дальнейшего расширения шляхетских свобод в Польше теперь всегда могли рассчитывать на галичан в своих требованиях. И уже 1454 году король вынужден был соглашаться с тем, что без воли сейма не может созывать ополчение. В 1505 году шляхетские вольности были закреплены особой конституцией, попутно утвердившей крепостное право (значительно ранее, чем на Московской Руси). И это сделало галицкое боярство (теперь превратившееся в панов) верным защитником польской власти, а затем постепенно превратило в польскую аристократию. Однако Галиция после смут и потрясений XIII–XIV веков вновь воспрянула. Хозяйственный подъем Восточной Европы XV столетия благоприятно отразился на Галиции. Но куда более серьезными были этнические изменения, превратившие Галицию вплоть до середины XX столетия в весьма смешанный в этническом составе край. Еще Даниил приглашал в свои владения колонистов из Европы. Результат был противоречивым. С одной стороны, Галицкая Русь быстрее оправилась от последствий Батыева нашествия, чем, например, Киевщина. Но и с другой стороны, города Галиции все больше приобретали иностранный характер. С третьей, и самой важной стороны – точно также иностранцы приглашались в Новгород, Псков и Смоленск. И в огромном количестве. Но в Великой Руси они верно служили князьям и республикам. И ассимилировались русскими. А в Галиции, наоборот, навязывали свою культуру и «прелести латинства» местной элите. При этом с Новгородом-то контачили куда более продвинутые тевтоны, датчане и шведы! А с Галицкой Русью – второсортные в Европе Польша и Венгрия. И немецкий патрициат был из этих же второсортных стран. А галицкая элита не только их ассимилировать не смогла, но и сама им покорилась. Просто какая-то средневековая бироновщина. Но бироновщина, как известно, кончилась и в Петербурге, и в Москве немецкими погромами. И остались только те, кто действительно привязался к новой родине. И, не смотря на погромы, европейцы снова к нам повалили при Елизавете Петровне, уже понимая, что плясать надо под местные обычаи. А тут что? Ну, то, что духовная слабость знати имела место, это наверняка. Поэтому и покорились пришлым, прельстились их «латинством». Поэтому и бежали отсюда митрополиты, и монахи, и знатные дружинники с целыми армиями, как Родион Несторович с киевской дружиной. Ну, и еще одна причина делала более крепких северян еще увереннее перед иноземцами – тот самый трансконтинентальный торговый путь из Лондона в Пекин, через Балтику и Волгу. А устье Невы было крепко держано в русских руках.