Читать «Котика вам в ленту!» онлайн - страница 6

Так вот мы его начали вытаскивать. Вытаскивать и вытаскивать. Никак. Мы перевернули домик и стали его трясти – может, Пиночет выпадет оттуда, ну чего он затаился-то? Но кот растопырился там и не вытрясался. Так и пришлось его там оставить. Выполз сам.

Домик он полюбил. Там отсиживался. Мы решили, что это его личное пространство, и если кот там сидел, больше за ним не лазили.

Пиночет ничего не метил. Ни углы, ни вещи. Наверное, он был большой ребенок, эти игры ему были, как и многое другое, безразличны.

Мы тоже были дети. И мы переписывались с немецким мальчиком из ГДР. Мальчика звали Енс. Он писал на русском языке, старательно переписывая предложения из учебника. Предложения повествовательные (о том, как он живет), предложения вопросительные: как поживаем мы. Да, еще мы посылали друг другу посылки. Он нам, мы ему. Мы слали модели отечественных машинок – «Волгу», «Жигули», «Скорую помощь» послали. А нам от Енса приходил лак для ногтей, помада для губ, немецкие девочковые блокнотики. Однажды он прислал прелестные белые носовые платки, обвязанные крючком розовыми нитками, еще, тоже связанную крючком, желтую салфетку. В письме, приложенном к посылке, он пояснил: «Я сама выжала и звязала. С приветом, Знс». Мы так удивились. Вот что нам было думать? Может, Знс на самом деле был девочкой, если это она сама все выжала и звязала; может, мальчиком, который просто любит выживать и звязывать; может, просто неправильно из учебника переписал – но кто тогда ему выжал и звязал? Загадка так и осталась неразгаданной. На фото наш Знс был маленьким лопоухим мальчиком, чернявым и неарийским. Ему в первые моменты переписки отправилась от меня фотография, где я снялась для бассейна, в бантах. И письмо, в котором нужно было рассказать о себе, своем доме и его обитателях.

Когда я писала это письмо, снова прилетел из командировки папа. Он консультировал.

Всех мы описали замечательно, кратко, чтобы мальчик Енс не мучился в практике русского языка, понял все легко и быстро.

Дошла очередь до домашних животных. Домашний животный как раз объелся и сидел себе на задних лапах, выкатив бело-розовое брюшко (Пиночет не умел контролировать употребление пищи и часто непомерно объедался).

Его нужно было описать. «У меня есть кот. Его зовут Пиночет», – написала я. Прочитала папе. Мама услышала.

– Вы что, ребята, какой Пиночет? – ахнула она и подскочила к столу. – Нет, так не надо писать.

– А чего такого? – удивился папа. – С Пиночетом-то уже все. Завязано. Вполне можно кота называть. Мы ж не ребенка…

В соседнем дворе у людей был пес Рейган – и ничего им за это не было. А в деревне у одного дядьки – огромный черный котище Махтумкули. А у нас вот Пиночет. Преемственность.

– Ну, международные отношения все-таки, – покачала головой мама. – Мало ли они там что подумают. Нет-нет, не надо.

– Ну, может, тогда вообще не писать про кота? – предложил папа.

Я расстроилась. Ну как не написать, что у нас есть домашнее животное? Животное – это счастье. И оно на самом деле есть.