Читать «Девушка-праздник» онлайн - страница 125
Татьяна Александровна Алюшина
– А чего пугаться, Даш! – заводясь в ответ, повысил голос Власов. – Я не еврейский мальчик, а ты не дочь Палестины, чтобы это было до такой степени невозможно! Идем! – поднялся он резко с места.
– Иерусалим посетим? – сдерживая смех, спросила Дашка.
– Нет! – буйствовал Власов, вытаскивая Дашку из-за стола. – В мою спальню! Как показал опыт, в этот момент ты перестаешь задавать ненужные вопросы! – И, ухватив ее ладонь, потащил через холл по лестнице за собой на второй этаж. – Я этот этап недоумения прошел, тебе придется справляться быстрее! Отпущу тебя в Москву вещи собрать и уведомить родных, так и быть! И все!
– Власов! Ты же невозможный! – кричала в ответ на бегу Дашка бесшабашно весело. – Ты же властвовать любишь, это твоя сущность! Ты жесткий, тяжелый, авторитарный мужик! Ты ж примешься мной командовать! Вот уже сейчас вещи собрать распорядился!
Он с ходу ногой распахнул дверь в спальню и ввалился с Дашкой на прицепе, развернул к себе и принялся снимать с нее платье.
– Ну и что! Можно подумать, у тебя характер – расплавившийся на солнце пластилин! Гранит, не подлежащий обработке! Возражай, отстаивай любые свои позиции, спорь со мной, кто тебя ограничивает? – говорил он, не прерывая своего занятия.
И, стянув с нее платье вместе с лифчиком, замолчал, разглядывая какое-то время, и позвал совсем другим голосом:
– Дашка-а-а…
А она кинулась ему навстречу, обнимая, целуя, хохоча, торопливо пытаясь раздеть его и что-то еще говоря:
– Власов, по-моему, мы оба того, ку-ку!
– Ну, так живем где? В Кукуево! – разъяснил он, срывая с себя одежду.
В этот раз они оба забыли о нежности, словно не виделись вечность, – сильно, напористо, победно и обжигающе страстно!
Дашка порывалась что-то говорить, но все ее слова тонули в его поцелуе жарком, сильном, как и их сливающиеся тела.
И было такое чувство, словно они обмениваются горячим огнем.
– Кукуево! – восторженно прошептала Дашка, немного придя в себя.
Ночью пошел ливень.
Они долго не могли выбраться из постели, смеялись до слез, что-то друг другу рассказывая от полноты всех ощущений, снова занимались любовью, неторопливо, доводя друг друга до полубеспамятства. А потом Власов заявил, что оголодал, и потащил Дашку с собой обратно на веранду. Он принес и зажег свечи, и в этот момент пошел дождь.
Сильный, упавший на землю без предупреждения, как пресловутая хлябь небесная, он колотил по деревянным поверхностям, по листьям винограда, как бы отгородив их вдвоем, в кругу отблесков свечей от всего мира.
– Здорово! – восхитилась Дашка.
– Только, к сожалению, ненадолго, – посетовал Власов.
– Это тебе твой Федотыч сказал, что ненадолго?
– Он, – улыбнулся Власов. – Вот познакомишься с ним, поймешь, какой дед шикарный!
– Власов, это все так непросто.
Он понял, о чем она, и напрягся от кольнувшей, неприятной мысли.
– Что, ты можешь жить только в Москве? Суета, театры, клубы?
– Да нет, конечно!
Дашке так не хотелось выныривать в серьезные разговоры из этого умиротворения, из чего-то очень гармоничного внутри, как музыка, но…