Читать «Музыка как шанс. Победить рассеянный склероз» онлайн - страница 4

Как и большинство подростков, я рос уличным балбесом без определенных занятий и хобби кроме, тех, которые для меня время от времени придумывал отец. После того, как окончилась крахом его попытка обучить меня игре на баяне, он провозгласил лозунг: «Все! Никаких музык!» Ибо я проявил завидную неспособность к обучению и лень. Он нашел для меня радиотехнический кружок, чтобы меня чем-то занять, кроме «самбо-дзюдо», которым я занимался так же без особого энтузиазма.

Апофеозом этого предприятия было торжественное включение светомузыки, которую я собирал в течение двух лет, приведшее к сгоранию электропроводки во всем доме моего одноклассника, где и демонстрировался триумф технической мысли. Примерно в тот же самый период отец сдал меня в библиотеку имени «Н.К.Крупской», и я начал периодически, что-то почитывать.

Все шло своим чередом, и папа уже мечтал о «нашем» поступлении в Суворовское училище, когда бы не появление у меня очередного друга. Его звали Димка Онин. Мы познакомились в пионерском лагере, куда я был сослан по причине летних каникул, предполагаемого оздоровления и необходимости родителей отдохнуть хотя бы от одного ребенка. Димка играл на гитаре и был очень компанейским парнем. Он был душой любой компании. После того, как мое умение танцевать нижний брейк, модный в то время, в тряпки разорвалось перед его игрой на гитаре, я пришел к выводу, что мой творческий путь завел меня в тупик.

Приехав из пионерского лагеря, я поведал матери о таком ударе судьбы и желании учиться музыке. После чего мы тайком от отца приобрели в уфимском универмаге под креативным названием «Уфа» музыкальный инструмент типа «Гитара», выпущенный Уфимской мебельной фабрикой по цене 18 рублей 50 копеек за штуку, с гарантией. И впоследствии небезуспешно прятали оную под кроватью несколько месяцев кряду, памятуя о провозглашенном отцом лозунге: «Никаких музык!». Когда наш заговор раскрылся, я уже знал несколько аккордов, текст песни «Я буду долго гнать велосипед», а деньги за гитару вернуть было невозможно. Другими словами – дело было сделано.

В этот год я бросил свое «самбо-дзюдо» и пошел на рукопашный бой в «Военно-патриотический клуб». Это был конец 80-х годов. Мало кто осознавал из тогда живущих в стране, что за словами «военный» и «патриотический» уже мало что стоит.

У Ришата, так звали тренера, я сразу оказался в числе любимчиков, поскольку пришел к нему более менее подготовленным, в отличие от основной массы мешков. К тому же у меня было кимоно и скудное знание ударов из карате, переданное мне отцом, который увлекался этим видом единоборств.

На первой тренировке Ришат произнес речь: «Пока вы будете вставать в стойки, вас десять раз убьют». Дальше, я думаю, об этом спорте догадливому читателю рассказывать ничего не надо, потому как это был такой же спорт, как из лягушачьего хвоста – хвост.