Читать «Музыка как шанс. Победить рассеянный склероз» онлайн - страница 33

Когда я ехал в Питер поступать в Университет, двумя годами ранее познакомиться с Геннадием Львовичем Гольштейном и взять у него несколько уроков было моей мечтой. Он не преподавал в Университете, где я учился, предпочитая работу в училище Мусоргского. А тут такая удача – услышав меня на конкурсе молодых исполнителей в Филармонии джазовой музыки, он предложил мне играть в его легендарном оркестре!

– Кто этот человек?! – воскликнет мой нетерпеливый читатель.

И будет совершенно прав. Потому как, выдержав недолгую паузу, я ему отвечу, задумчиво вздохнув: «Тебе же сказали – штейн». «Штейн» в переводе на русский, означает – «камень».

13. Бюст из мраморной крошки. (Eb)

– Мама, я хочу домой.

– Завтра выходной, в садик тебе не нужно. Спой нам лучше песенку. Помнишь, как с папой в машине мы слушали песню про тетю, которая любила вора, а ее саму в тюрьму посадили? Ты еще плакала.

– Помню… Мам, я все равно хочу домой.

– Доченька, не капризничай, давай еще попоем! Мы же наконец-то всей семьей выбрались в приличное место! Смотри, какой шикарный караоке-клуб!

Если когда-нибудь на улицах Петербурга вы встретите человека в стильном английском костюме и шляпе верхом на велосипеде, допустите в вашу голову, очевидный мне вопрос: «Не Геннадий Львович ли это?» Приглядитесь, а не пристегнут ли к багажнику велосипеда дипломат, в котором, очень похоже, что уложены рукописные, именно рукописные, ноты. Если похоже, то наверняка вы увидите семенящую за велосипедом, до смешного очаровательную маленькую дворняжку. И, конечно же, зонт. Непременно – зонт!

Даже если бы его не было, а было бы солнце, вы обязаны дорисовать в своем воображении зонт.

А если вы удосужитесь проследовать за этой парочкой, то войдя в Училище имени Мусоргского, вам наверняка доведется наблюдать умилительную картину, как Геннадий Львович, привязав своего четвероногого друга, раскрошит перед ним булочку свежего хлеба, и, отпустив собачке несколько простых наставлений, направится к своим студентам.

Вам говорили ранее, что Вы не в меру любопытны? Судя по тому, что Вы все еще это читаете – это так. А раз так, благоволите полюбопытствовать еще раз: «Зачем этот выскочка, недолитератор, хочет заострить всеобщее внимание на этом персонаже?» Пожалуйста, спросите, этим вы окажете мне неоценимую услугу.

И я отвечу Вам, самодовольно смакуя момент своего триумфа: «Осмелюсь утверждать, что в редкие минуты просветления и ясности ума я способен видеть красоту. Сделайте одолжение – не лишайте меня моих немногочисленных иллюзий».

Так вот: Геннадий Гольштейн – красивый человек. Почему? – По всему.

Потому что все может быть только у красивого человека.

А есть у него: любимое дело – музыка, признание, благодарность многочисленных учеников и публики в концертных залах, понимание – кто он, и еще много всего того, что невозможно переоценить.

И только у красивого человека может быть красивая любовь, когда музыкант, прожив с одной женщиной всю жизнь, на склоне лет, так же как и в молодости, посвящает ей со сцены свою музыку.