Читать «Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2» онлайн - страница 16

При этом развитие сикхского освободительного движения, равно как и эволюция его идеологии, обладали целым рядом особенностей. Сикхи начали вооруженную борьбу тогда, когда их община из сообщества равных трансформировалась в теократическое государство, и процесс разложения общины зашел уже далеко. Внутри сикхского теократического государства даже стала развиваться феодальная анархия, поскольку масанды, превратившиеся в настоящих феодалов, стали всячески подчеркивать, что не они зависят от гуру, а гуру находится целиком в их власти. И хотя гуру Харговинд, преемник казненного Арджуна, принял титул «Истинный падишах», власть гуру все более и более слабела. Харговинд одержал ряд побед над Моголами, но среди его приближенных было немало предателей, активно помогавших неприятелю. Ни Харговинд, ни его преемник Тег Бахадур, также активно боровшийся против Моголов, не могли ничего противопоставить растущей власти масандов. Кроме того, антимогольская борьба, которую начали сикхи, была несовместима с проповедью смирения, пронизывавшей священное писание сикхов «Ади грантх». И сама община, и ее идеология нуждались в реформировании.

В 1675 г. гуру Тег Бахадур, поддержавший во время войны наследников Шах Джахана и активно выступавший против Моголов, был казнен в Дели. Общину возглавил его 15-летний сын гуру Гобинд (1660–1708), талантливый политик, полководец и поэт, человек разносторонне образованный, беззаветно храбрый и одаренный. В его лице сикхское движение получило и военачальника, и реформатора.

Свою ставку Гобинд устроил не в Амритсаре, а в горных крепостях Анандпуре и Паонте. Сначала он попытался заключить союз с индусскими правителями, но те видели в сикхах лишь толпу плебеев. Главной опорой Гобинда стали крестьяне – джаты, ремесленники и торговцы Панджаба и других регионов Северной, Западной и даже Центральной Индии.

Свою реформу сикхского вероучения Гобинд начал с того, что отверг идею смирения. «Я не буду молча взирать на угнетение и насилие, царящие в мире, – писал он, – не уйду в аскетическое созерцание, закрыв глаза на мир… Пусть в одной руке будет пища для бедных, в другой – меч для тиранов!». Популярнейшим афоризмом, лозунгом восстания стали стихи Гобинда:

Когда все мирные средства исчерпаны и выхода нет,Дозволено взять в руки меч!

Гобинд начал с реформы самой общины. Прежде всего, он счел необходимым избавиться от масандов, давно уже вызывавших гнев у сикхских масс. С этой целью гуру поручил труппе бродячих актеров разыграть перед собранием сикхов пьесу, видимо, написанную самим Гобиндом. Пьеса эта, живописавшая злоупотребления масандов, затронула нужную струну, и вооруженные зрители бросились на масандов. Гобинд вообще вскоре отменил эту должность; мало того, он осмелился ликвидировать сам пост гуру. Если гуру Арджун заявлял, что «бог и гуру – одно и то же», то Гобинд объявил, что гуру – это сама халса, т. е. сикхская община. Себя он считал лишь военным вождем сикхов и настаивал, что «те, кто назовут меня богом, отправятся прямо в ад. Знайте, что я лишь слуга божий». По свидетельству современников, Гобинд неоднократно нарушал сикхские установления и требовал предусмотренного сикхскими обычаями наказания: он делал это нарочно, чтобы подчеркнуть равенство всех членов халсы, обязательность ее законов для всех, включая себя самого.