Читать «Россия и ядерная энергетика» онлайн - страница 6

Ну, и раз уж речь про зарубежье и работу - давайте глянем, кому там работать предстоит.

Росатому до 2018 года требуются несколько человек с высшим образованием. Немного. Чуть-чуть. 11 000 (одиннадцать тысяч) человек. Только специальности не назову. Лень мне 202 наименования перепечатывать, вы уж простите. Даже менеджеры с юристами нужны - АЭС управлять и с иностранцами договариваться.

Хотите на престижную работу за рубежом?

У Росатома она есть, причем практически в любом углу земного шара, включая США. У Росатома там рудничок урановый завелся, за что отдельное "спасибо" мадам Хиллари Клинтон. Но это - совсем другая история...

Мир вокруг “иглы”

Впрочем, можно назвать и несколько иначе - полцарства за "иглу". Угу-угу - я снова про то, что имеет страна-бензоколонка и как она живет без айфона... Только в этот раз вынужден заранее попросить прощения: много технических деталей, без разъяснения которых понять, что к чему, зачем и почему - не получится.

Что происходит внутри атомного реактора, если на пальцах? Ядерная реакция - в реакторе созданы условия для того, чтобы ядра атомов урана успешно разваливались, без взрывов выделяя при этом энергию, которую мы научились использовать себе во благо. Помните школьное: "в ядро атома попадает нейтрон, выбивает из него 2 нейтрона, те выбивают из следующих атомов еще по 2 нейтрона"? Ну, вот оно самое. Но, как нам известно из политики - разваливается только то, что подспудно к развалу готово: есть атомы, которые после удара нейтрона разваливаются, но куда больше тех, которым такие удары глубоко по барабану, стучи ты в него или не стучи.

БОльшая часть атомов урана именно так себя и ведет - не выколачиваются из него нейтроны, да и все тут. Ядро атома урана состоит из 238 протонов и нейтронов, и им вместе "хорошо". В 30-е годы прошлого века Энрико Ферми разгонял на ускорителе нейтроны и обстреливал ими уран: хотел, чтобы ядра "приняли" эти нейтроны внутрь себя и получились химические элементы тяжелее, чем уран. Стрелял-стрелял, да что-то никакого толка от этого не было. В 1939 два немца - Отто Ган и Фриц Штрассман смогли понять, в чем проблема: часть атомов урана разваливается на куски, выпуливая еще и дополнительные нейтроны.

Почему я про Гана и Штрассмана вспомнил? Чтобы напомнить: именно Германия, уже ставшая гитлеровской, была ближе всех к созданию атомной бомбы. И это нам оказалось полезно - но уже после войны. А миру повезло с тем, что Гана больше интересовало, на что именно разваливаются атомы урана, а не то, как использовать "лишние" нейтроны. Этими "лишними" нейтронами занялись американцы, результат их трудов на себе почувствовали японцы в 1945-м году...

Так что такое с ураном-то? То он делится, то он не делится... БОльшая часть природного урана - 99,3% - это уран-238, в нем никакая цепная реакция не идет. Но есть среди атомов урана и отщепенцы - уран-235, у которых в ядре на 3 частицы меньше. Вот эти "оппозиционеры", как и всегда, воду мутят и не дают спокойно жить. Прибывший нейтрон разваливает уран-235 на куски, при развале урана-235 и идет выделение той самой энергии, которая может и города в куски разрывать, и мирно греть воду, которая крутит турбины атомных электростанций. Но, развалившись, уран-235 превращается в атомы других элементов, которые больше участия ни в каких таких полезных нам ядерных реакциях участвовать не желают. Развалился уран-235 один раз - и все, в дальнейшей игре он уже не участвует. Значит, чтобы реактор работал долго, урана-235 надо много. Как этого добиться? Ну, либо берем гору природного урана, либо добиваемся того, чтобы урана-235 в нем было не 0,7%, а больше.