Читать «Мост через бездну. В пространстве христианской культуры» онлайн - страница 121

Андрей Рублев был также связан со Звенигородом, Саввой, Юрием Звенигородским и с Андрониковым монастырем, где он, может быть, умер и где находится храм, который, вероятно, расписывал. Андрей Рублев был связан с Феофаном Греком.

Учеником и сподвижником Сергия Радонежского был Кирилл, создатель Кирилло-Белозерского монастыря. Он вез из Москвы книги, и среди них, как известно, была греческая книга по физике. Это были широко образованные и глубоко мыслящие люди.

Внутренняя связь между ними, внутренняя философия их отношений была еще более глубокой, чем то, о чем мы говорим. Достаточно широко известно, что и Сергий Радонежский, и Феофан Грек, и Андрей Рублев исповедовали особо высокую духовную практику. Эта духовная практика называется исихазм. По всей вероятности, они были связаны именно с исихазмом, потому что эта духовная практика имеет своими корнями раннее византийство. Одним из ее основателей был как раз тот самый Макарий, образ которого написал Феофан Грек на стене Церкви Спаса Преображения на Ильине улице в Новгороде, очень редкое изображение в России. Сформулировал эти идеи некто Григорий Палама, который жил в Византии на рубеже XIII–XIV веков.

Что такое исихазм? Переводят его по-разному, но в общем-то это слово означает «молчание», то есть очень большая внутренняя сосредоточенность. Андрей Рублев в фильме у Тарковского молчал много лет. Правда, это молчание Андрей Арсеньевич аргументирует тем, что Рублев убил человека, который хотел обесчестить юродивую девушку. Но на самом деле молчание было в практике исихазма. Это молчание ведет к глубокой, очень духовной умной молитве, как они говорили, очень глубокому сосредоточению. Вообще исихазм проповедует самый высокий нравственный образ жизни. Это не только аскетизм, не только молчание, но и определенного типа поведение людей в обществе: повышенная ответственность за все, что они делают, контроль над всеми поступками.

Житийная литература о Сергии Радонежском говорит о том, что его, как и святого Франциска Ассизского, привечали все звери: и медведи, и лиса, и волк – все приходили к нему. В нем была такая энергия, такая духовная сила, сила притяжения всего вокруг, что даже зверь лютый, что даже лиса, что даже волк приходили к нему поесть хлеба на пне, сесть около него. Это тема взаимного притяжения, взаимного согласия, взаимного понимания, примера, который давали эти люди своим подвижничеством, своим поведением, своей несуетной речью, своим молчанием, а не ложным болтливым словом.