Читать «Дорога стального цвета» онлайн - страница 78

Тетка грустно кивала — так, дескать, так в старое время было. Очкастый тоже слушал с одобрением и поддакивал.

— А пахать! — все больше распалялся дядька. — Я еще сосунок, хоть и старшой, порточки еще на одном помоче болтаются, а уж батька мне плуг в зубы — двигай! Двинешь этак кругов пять, ахнешься оземь и отойти не можешь, думаешь, до смерти уходился. И не гордились! А им, спрашивается, чем перед нами гордиться, что они такое-этакое сделали в жизни?.. Пап, велосипед купи! — сказал он вдруг противным голосом, явно кого-то передразнивая. — А ты, скорохват, заробил на велосипед? Вот хоть этот, — ткнул он пальцем в Зуба. — Он копейку своим горбом заробил, чтоб гордиться?

— Ну это вы зря так, — нерешительно вмешался четвертый пассажир, до сих пор молчавший. Был он помладше всех остальных, поэтому, должно, и решился вступиться за Зуба. — Что ж, их тоже с семи лет за плуг ставить? Жизнь-то улучшается...

— Улучшается, как же! — перебил его сухощавый. — Лодырей да чужеедов всяких наплодим, так улучшится! Последние портки сползут. Ведь не хотят же, проклятые, работать! От земли в город валом прут на легкую жизнь, на хлебушек готовенький.

— Зря вы так, — вяло, явно не желая ввязываться в спор, буркнул пассажир. — Молодежь всегда была, и всегда ее ругали.

— Правильно, всегда была, — охотно согласился напористый

мужик. — Только на уме у нее не шаты-баты были да не трынка-волынка, а ра-бо-та! Работа! Мы сызмальства понимали, что от всяких шаты-баты не будем богаты. А нынешние, думаете, понимают?

— Видал, как вашего брата Кондрата? — подмигнул Зубу очкастый. — Что ж ты не защищаешься?

— А чем ему передо мной защищаться? — почувствовав одобрение, снова вскинулся сухощавый. — У него ж...

Тут его снова пробрал натужный, глухой кашель. Кашлял он в этот раз долго, со всхлипом, с мученической слезой на глазах, и все вежливо молчали, понимая, что он серьезно болен. Отдышавшись, мужик обвел всех извиняющимися покрасневшими глазами и сказал:

— Извелся, пропади оно...

— Легкие у вас? — осторожно спросила тетка.

— Там у меня все, — вяло махнул рукой сухощавый. — Все, видать, на труху пошло. Прошлым летом дом дочке ставил. Сам уж не помню, как оно вышло: нога возьми да соскользни с доски, а я со всего маху и хрястнись грудью о венец. Прям подорвалось в нутрях. Год уж маюсь.

— Лечиться бы вам надо.

— Дак и лечусь. А когда тут лечиться? Их у меня семеро, и каждый жилы рвет. Одного оженишь, а уж другая на выданьи. С этой управишься, с кровушкой соберешься кое-как, а там снова да ладом. Да не как-нибудь, а чтоб не хуже, чем у людей!.. Вот я и говорю: чем ему передо мной оправдываться? Я ведь наперед про него все знаю.

Сухощавый посмотрел на Зуба с видом неподкупного судьи, который умеет видеть человека насквозь. Зуб уже жалел, что подсел к этим людям. Лучше уж на крыше ехать, чем так. Однако и уйти неловко.

— Тут и гадать нечего, — продолжал Зубов обличитель. — Из ФЗО сбежал. Год-то у них начался, а он, значит, к отцу с матерью — снова на шею. Так я гутарю или не так?.. Я-то знаю, у меня у самого младший такой же — пори не пори, ничем из него лодыря не вышибешь.