Читать «Дорога стального цвета» онлайн - страница 13

Директор поднялся, промакнул лоб огромным платком и, сдерживая одышку, заговорил со всей строгостью, на какую только был способен:

— Разговор будет серьезный. Очень серьезный! Но сначала педсовету необходимо знать, по чьей инициативе совершено это возмутительное — я повторяю: возмутительное!— хулиганство.

— Преступление, можно сказать!— встрял Ноль Нолич.— Вы знаете, что из-за вас училищу придется всю капусту убирать?

— Терпение, Николай Нилыч, — прервал его директор.— Ну, мы ждем признания.

Зуб почувствовал, что Санькин локоть легонько коснулся его — раз да другой.

— Что, смелых нет?— повысил голос директор.

— Есть,— негромко, но твердо сказал Зуб.

— Что значит «есть»? Говори точнее, Зубарев. Ты зачинщик?

— Я.

Директор снова промакнул лоб и задышал с легким посвистом.

— Ну-ка, Крутько, подтверди — он?

Санька дрогнул всем телом, будто его пырнули под ребро. Он мгновенно залился краской, угнул голову и выронил себе под ноги:

— Он.

Зуб не выдержал, покосился на него и презрительно хмыкнул. И тут же поймал на себе пристальный взгляд Степана Ильича. Хотел выдержать этот взгляд, но не смог — отвел глаза.

— Ну вот, а вы говорите!— повернулся к педсовету Ноль Нолич.— Все стало на свои законные места.

— Тут что-то неладно, — негромко сказал Степан Ильич.

— Что ж тут неладного, скажите на милость?— насторожился мастер.

Но Степан Ильич даже не взглянул на него.

— Неладно что-то с Зубаревым. Зубарев, хочешь, я скажу, почему ты берешь на себя вину? — Взгляд у Степана Ильича словно привязь — никуда от него не уйдешь. Крутько даже дышать перестал.— Ты считаешь, что тебя в любом случае отчислят из училища. Дескать, семь бед... Верно говорю?

У Зуба мелькнуло, что Степан Ильич читает его мысли. Видно, и в самом деле гипнотизер. Но он упрямо повторил:

— Я зачинщик.

— Ты думаешь, мы тут героя выявляем? Нет, Зубарев, нам надо знать главного виновника.

— Степан Ильич, я вами удивляюсь!—с возмущением заявил Ноль Нолич.— Это никуда не годится.

— А я вам удивляюсь, Николай Нилыч,— спокойно повернулся к нему преподаватель.

Но тут директор снова постучал карандашом по столу:

— Товарищи, давайте без излишеств.— Он сердито попыхтел и добавил: — Все ясно. Прошу педсовет высказываться.

Педсовет помолчал немного, потом кто-то кинул первый камешек:

— Да, преподнесли подарочек... в капустном

листе.

— Учебную программу бы не сорвать.

И началось. Зуба стыдили, бранили, пугали. Ему чего только не припомнили. У Ноль Нолича, оказывается, отличная память на этот счет. Все складывалось так, что паршивца Зубарева надо не только из училища турнуть, но еще и в милицию сдать как опасного субъекта. О Саньке же с Мишкой словно забыли, а ему все говорят, говорят. Сперва Зуб старался слушать равнодушно. Ведь все заранее решено, что ж расстраиваться. Одно неясно ему было: коли решили выгнать, зачем же напоследок валить на него все подряд? Зуба это стало задевать за живое. А вскоре он уже едва сдерживался, чтобы не выбежать из этого кабинета, хлопнув как следует дверью.