Читать «Откровенные тетради» онлайн - страница 49
Анатолий Самуилович Тоболяк
Я обратился к Анне Петровне:
— А почему вы о Сергее не спрашиваете ничего? Все время, должно быть, думаете о нем, а не спрашиваете.
Она так смутилась, что мне стало даже неудобно, словно совершил бестактность.
— Правда, Боря… — И совсем потерявшись — …Борис Антонович.
— Можно и Боря. Меня давно так никто не называл.
— Поймали вы меня на мысли. Думаю о нем, а спросить боюсь. Вы и без того от него устали. Лучше скажите, как Катя?
На сердце у меня стало пьяно и молодо, как в лучшие времена юности, когда невесомость поднимает тело и весь белый свет населен славными и добрыми людьми. С неожиданным подъемом я рассказал о журналистских подвигах Сергея и о том, что Катя покорила всю редакцию, даже мизантропа Ивана Ивановича Суворова взяла за живое, и выразил убеждение, что ребенок скрепит их семью и все у них будет хорошо. Глаза Анны Петровны залучились, как цветные стеклышки на солнце; Леонид Иванович расправил плечи; я засмеялся; мы выпили с Леонидом Ивановичем по рюмке, проглотили по соленому грибку, насели на Анну Петровну и заставили ее пригубить из своей рюмки — развеселились, одним словом.
13
В начале декабря я вернулся домой. Столица наша встретила туманным, морозным небом, собачьим лаем, дымами из труб и развороченными поленницами дров вдоль заборов… Приятно было глотнуть свежего воздуха и увидеть пустынные берега реки, где снег лежал, как большой незапятнанный холст. Было полутемно, бледное солнце стояло низко и совсем не грело, деревянные мостки, как всегда, напевали под ногами. Как хорошо было войти в свою квартиру, обнять жену, подхватить дочь, кинувшуюся на шею, а затем умыться, переодеться, сесть за стол и почувствовать, что жизнь все-таки неплохая штука… Домочадцы засыпали вопросами: где побывал? Что видел? Я охотно рассказывал о своей поездке. Они взялись разбирать московские подарки, а я подошел к телефону и попросил редакцию. Было около шести вечера.
Ответила Юлия Павловна Миусова.
— Сообщите в последних известиях: Воронин прибыл, — сказал я.
— Борис Антонович! — вскричала Миусова.
— Здравствуйте, Юлия Павловна.
— Вы дома, Борис Антонович?
— Да, в кругу семьи блаженствую.
— Как я рада, что вы приехали! Вы не представляете, как я рада! — ликовала Миусова.
— Гм… — хмыкнул я недоверчиво. — В самом деле?
— Безумно рада, Борис Антонович. Я так измучилась, так измучилась! Когда вы выйдете на работу?
— Завтра, вероятно. А собственно, почему вы измучились?
— Вы еще спрашиваете, Борис Антонович! Это не работа, а сумасшедший дом. Я похудела на два килограмма.
— Черт возьми! Зачем вы это сделали?
— Вы смеетесь, Борис Антонович, а мне совсем не до шуток. Положение серьезное, Борис Антонович.
Голос Миусовой зазвенел. Я насторожился.