Читать «Откровенные тетради» онлайн - страница 44

Я задумался. Конечно, следовало ожидать именно такого разговора, когда я согласился пойти сюда.

— Сергей — человек очень сложный, Вера Александровна. Он не однозначная личность. Во всяком случае, я с вами согласен, что для семейной жизни он не вполне созрел.

Алексей Викторович наконец открыл рот.

— Вы повторяете слова моей жены, — сказал он.

— Да, я говорила именно так, Борис Антонович. Я сотни раз повторяла это Катерине. Но она живет в каком-то тумане, не принимает реальности. Девочка она впечатлительная, а он сумел задурманить ей голову рассуждениями о своей мнимой талантливости. Он умеет, видите ли, связать пару слов на бумаге — вот его дар, на котором он рассчитывает построить свою и ее жизнь. Сколько он зарабатывает, Борис Антонович?

— Я думаю… с учетом коэффициента и гонорара… рублей двести двадцать.

На щеках Веры Александровны выступили красные пятна.

— Катерина мне лгала, что он зарабатывает триста рублей в среднем. Дело даже не в деньгах, Борис Антонович. Мы в состоянии помогать Катерине материально, если это понадобится. Алексей Викторович зарабатывает вполне достаточно. Речь идет о полнейшей бесперспективности всей их жизни.

— Я слышал. Катя собирается поступать на будущий год, на заочный. Да и Сергей, кажется, тоже.

— Какая замечательная ахинея! — воскликнула Вера Александровна. — А почему они не стали поступать в этом году, он вам объяснил?

— Хотят пожить самостоятельно.

— То же говорила нам Катерина. Он решительно закружил ей голову. Пожить самостоятельно! Вы понимаете, что это значит, Борис Антонович?

— Это, видимо, означает — пожить одним, в стороне от родителей, — сказал я как можно мягче.

— Ешьте, пожалуйста, без церемоний. Вы ничего не едите. Налей, пожалуйста, Борису Антоновичу… Какой блеф! Какие мыльные пузыри он выдает ей за смысл жизни! Борис Антонович, я вам скажу откровенно: я не узнаю Катерину. Она всегда была благоразумной девочкой. Не хочу ее хвалить, но у нее всегда было достаточно здравого смысла. Она прекрасно училась в школе, имела реальные шансы с моей помощью поступить в медицинский институт. И тут явился этот прожектер, белобрысый хвастунишка, беспардонный тип — и все полетело прахом!

Я промолчал, поспешно выпил налитую рюмку. Наумова теребила в тонких, длинных пальцах салфетку.

— Скажу вам откровенно, Борис Антонович. Я вызвала сюда Катерину не только из-за своей болезни, хотя я действительно больна, у меня нервное истощение… Я рассчитывала уговорить ее остаться дома. Мы ничего не могли поделать в августе, когда возник вопрос о загсе. Я поставила перед Катериной вопрос об аборте, но она чуть на себя руки не наложила. Мы вынуждены были согласиться на этот дикий, нелепый брак. Но сейчас, когда она хлебнула семейной жизни в периферийном захолустье! Я рассчитывала уговорить ее остаться дома. Я убеждала, что этот брак не принесет ей счастья, советовала подать на развод, да, да, на развод! Лучше развод, чем такая жизнь. Она в конце концов еще может составить себе неплохую партию, даже с ребенком на руках. У нее все впереди! И что вы думаете? Она смотрела на меня пустыми глазами и качала головой. Она не может освободиться от своей эфемерной любви!