Читать «Откровенные тетради» онлайн - страница 16
Анатолий Самуилович Тоболяк
Суворов был на своем месте. Он сидел за столом в сатиновых черных налокотниках, со сдвинутыми на нос очками. Я пригласил его к себе.
Он зашел уже без очков и без налокотников, хмурый, сел, сдвинул к переносице густые брови. Я достал из стола злополучный листок.
— Так вот, Иван Иванович, стало мне известно о вашем конфликте с Кротовым. Я прочитал вашу заметку, ознакомился с его правкой. Считаю, что стилистически она вполне оправданна.
Суворов побагровел и тотчас поднялся.
— В таком случае говорить с вами на эту тему не желаю. Благодарствую!
— Подождите. Правка, повторяю, оправданна. Я сам не посчитаю зазорным отдать ему на корректуру свой материал. Парень чуток к языку, к стилю. Но ваши труды он больше править не будет. Удовлетворены?
— Нет, не удовлетворен! Пускай извинения мне принесет, сопляк.
— Называя его сопляком, вы вряд ли дождетесь извинений.
— Это что ж, я, что ли, перед ним извиняться должен?
— Может быть. Вы не правы.
— Ну как же! Ясное дело! Как я могу быть перед вами прав, если вы его под свое крылышко взяли. В командировку даже отправили, подальше от греха.
— Слушайте, Суворов, — сказал я. — Мы с вами не первый год вместе работаем и друг друга успели изучить. Человек вы трудный. Пишете плохо. Тем не менее я ни разу не предложил вам подать заявление об увольнении. Не вернее ли будет сказать, что под своим крылышком я пригрел вас, а не Кротова? Он работник перспективный. За него любая редакция ухватится после первого материала.
— Знаем таких бойких! Не первый год на свете живем! А заявление мое получите, получите. Я у сопляков в учениках ходить не намерен. Не для того седые волосы наживал, чтобы у сопляков в учениках ходить.
Он схватил листок, двинулся к дверям, но замешкался на выходе.
— Славно поговорили! Знал бы, не приходил лучше…
Я прикрыл за ним дверь и принялся за дела. Была пятница, день суматошный и трудный. После обеда пришлось прочесть и прослушать несколько субботних и воскресных передач, помочь в выпуске новостей, навести порядок в очередности студийных записей, уладить несколько мелких обычных ссор между операторами. В седьмом часу, когда все сотрудники разошлись по домам, я постучал в комнату Кротовых.
Катя сидела в одиночестве за канцелярским столом, подперев голову руками, и разглядывала свое грустное отражение в зеркале. Увидев меня, она растерянно вскочила, кинулась прибирать разобранную постель, разбросанные повсюду книги — засуетилась. Я ее усадил.
— Ну что. Катя? Скучно без Сергея?
Она кивнула с потерянным видом.
— Ну, так нельзя! Теперь вам часто придется разлучаться. Такую уж он работу себе выбрал. Привыкайте, Катя!
Губы ее жалобно дрогнули.
— Знаете, я, наверно, не смогу. Он на час уходит, а я уже начинаю волноваться. Здесь самолеты не падают?
— Что за мысли. Катя!
— Я целый день хожу и думаю: а вдруг самолет свалится? Здесь же тайга, ему сесть некуда. А вдруг на него медведь нападет? А вдруг он заблудится?
— Ну, это уж смешно! Нельзя себя так изводить. Он парень самостоятельный и за себя может постоять.