Читать «Самоучитель прогулок (сборник)» онлайн - страница 39

Мы пошли вымыть липкие от пахлавы руки по-соборному, могучей кучкой (нас мало, нас, может быть, трое). В раковине замер жук-богомол.

У строительной площадки один из нас оторвался от коллектива и услышал глухой тяжелый хлопок. У бетономешалки стоял рабочий, с головы до пят в песочно-коричневой слизи. Он сказал: «Слава Аллаху! Не е. ануло».

Мы давно не бывали в этом соборе. Служка, помятый со вчерашнего, раздавал на входе программку: сегодня службу вел отец Уссу, стажер из Бенина. На кафедру поднялся симпатичный негр, улыбнулся и начал читать из Матфея с милейшим акцентом, в котором все гласные как будто из северных говоров. Читал старательно, пальцем вел строку. Было политкорректно и душевно. В садике за собором никого не было. Справа от аптечного огорода рос бук, за ним платан и что-то разлапистое в высокой застекленной будке. Это была пальма, которая когда-то приглянулась Гете. Он даже написал про нее в «Метаморфозе растений». С тех пор у бедного дерева никакой личной жизни. Хотелось его утешить: пивом, что ли, полить. С пикончиком.

Чтобы попасть на другую сторону шоссе, надо было нырнуть в сырое бетонное подземелье. В конце тоннеля фигурка приближалась к яркому солнечному квадрату. Наверху было безлюдно. Торговые центры, собранные из детского конструктора, были закрыты. Одно кафе работало – но чернокожая девушка совсем не знала окрестностей либо растворилась в коктейле, сильно пахнувшем водкой. Вход в молл был возле кафе. Четыре безлюдных этажа с закрытыми бутиками и паркинг на последнем. За рядами машин синело небо и окраины города. Обойдя машины, мы увидели гигантский Парфенон, собранный из бетонных блоков. Между колоннами чернокожие мальчишки гоняли мяч. Это был жилой дом для гастарбайтеров.

Справа начинался подъем на холм, на вершине которого виднелось четыре круглых грязно-серых столба. По пропорциям они воспроизводили триумфальную арку, стоящую в центре города на одной оси со старым замком и главным бульваром. Ось шла через регулярный парк к краю города, где лет тридцать назад возвели бизнес-квартал высоток, и продолжалась здесь, в этой дыре. За столбами дорога вела к площади со стелой, накрененной по вектору оси. Площадь была вымощена старым булыжником со двора замка, оставшимся после того, как там построили хрустальный павильон. Площадь окаймляли дома, имитировавшие версальский дворец. В них тоже было социальное жилье: тесные квартирки с крохотными комнатами – Версаль для народа. Все вокруг выспренне и все – про ремонт. Песчаная площадка перед столбами не выметена и не выровнена. Паровой фонтан не работает (может, это и к лучшему!). Справа за оградой – свалка, которую с восьмидесятых никак не уберут. Тут царило запустенье недостроя.

В версальском дворе жизнь шла ни шатко ни валко. Возле клумбы угрюмый жилец возился с велосипедом. Парочка пенсионеров прогуливалась перед фасадом коммунального дворца. На стене спреем было выведено: «Кузнецов Эдик упырь и педик». Культяпки карликовых тополей в пустынных двориках – кадры из антиутопии. Это ирреальный мир социализма, мир фантазмов левых интеллектуалов, придумывавших для народа рай, не поинтересовавшись предварительно, так ли он выглядит в его снах. Их мечты о чужом счастье – сюжет для увлекательного путешествия, но оставаться тут жутко.