Читать «Собрание сочинений в 12 томах.Том 11» онлайн - страница 326

Знаменитый рассказ «Человек, который совратил Гедлиберг» может по праву считаться вершиной поздней новеллистики Твена. Тема всепоглощающей власти «голого интереса, бессердечного чистогана», проникающего во все уголки общественной и частной жизни, уродуя сознание американских граждан, волновала Твена и ранее, со времен «Позолоченного века». Здесь эта тема развита с классической цельностью и полнотой, без каких-либо компромиссов и оговорок. История девятнадцати столпов общества, именитейших людей Гедлиберга, единодушно пошедших на мошенничество и лжесвидетельство ради вожделенного мешка с долларами, вызывает в самом художнике и усмешку и скорбь: ведь речь идет здесь о моральном и социальном банкротстве того буржуазного американского общественного строя, который когда-то казался молодому Твену, как и миллионам простых американцев, оплотом прогресса и цивилизации. Разрыв с этими иллюзиями и развенчание их служат источником горького сатирического пафоса многих поздних рассказов и памфлетов Твена.

Глубокое разочарование в американской буржуазной демократии, создававшей условия для беззастенчивого разгула капиталистического хищничества и захватнических империалистических аппетитов, порождало иногда у позднего Твена настроения безнадежного уныния. Эти настроения поддерживались сознанием собственного одиночества; антиимпериалистическая оппозиция, к которой примыкал Твен, не представляла в тогдашних исторических условиях развития США такой общественной силы, которая могла бы оказать решающее воздействие на политическую жизнь. Это создавало предпосылки для появления кризисных тенденций в мировоззрении писателя, сказывавшихся с наибольшей откровенностью в последний период его деятельности. В некоторых поздних рассказах Твен также дает волю охватывавшим его иногда безотрадным сомнениям насчет смысла самой человеческой жизни. Таков, например, рассказ «Пять даров жизни», где смерть оказывается драгоценнейшей привилегией человека.

Американские буржуазные комментаторы Твена нередко стараются трактовать все его сатирическое творчество последнего периода как выражение «универсального» пессимизма писателя, который якобы полностью изверился в человеческой природе и в смысле земного бытия вообще. Под этим удобным прикрытием можно было попытаться затушевать неприятные для буржуазной Америки обвинения Твена-сатирика, придав им более отвлеченный, всеобщий, а потому безличный характер. Так, биограф Твена, Пейн, одним из первых предпринял попытку истолковать рассказ «Человек, который совратил Гедлиберг», где типические фигуры американских дельцов и ханжей предстают в совершенно типических социальных обстоятельствах, как выражение презрения Твена к «животному, именуемому человеком» вообще. Подобные толкования искажают действительную перспективу творческого развития Твена. Внутренняя логика этого развития в рассматриваемый период заключалась в том, что Твен боролся с самим собою, стремясь преодолеть собственные кризисные настроения, отражавшие, в широком смысле слова, и кризис позитивистской философии, и кризис буржуазно-демократической общественной мысли его времени. И его рассказы и особенно публицистика конца 1890-х и 1900-х годов дают представление о том, как страстно и целеустремленно искал он способы действенного вмешательства в общественно-политическую жизнь.