Читать «Мой папа-сапожник и дон Корлеоне» онлайн - страница 137

И ведь что-то она увидела в отце, что пропустил я. Но вдруг меня подбросило от невероятно, неправдоподобно простой мысли: она не увидела, не почувствовала – она что-то знала наверняка. Я выдохнул и снова начал читать:

«Я ненавижу своего отца. Я видела, как ему целуют руку незнакомые мужики. Интересно, за что? И еще интересно, если он им прикажет застрелиться немедленно, что бы произошло? Они бы выстрелили в него, спасая себя, или подчинились бы? Не понимаю, в чем истоки этого рабства. Неужели людям просто нравится иметь короля? Почему они лебезят и боятся? А я знаю почему – никто не хочет руководить своей жизнью. Им всем нужен „папик рулящий“. А мне нужен просто „богатенький папик“. И когда я смотрю на своего папашу Хачика, я просто изучаю мужиков.

И еще… Я знаю, почему он приехал в Россию. Там – у нас (нет, уже не „у нас“ – у них) – он не мог убивать. Очень хотел, но не мог. Слишком много там условностей, реверансов всяких, слишком много. А в России можно убивать. Это такое место, где убивать легко. Много места для этого, и люди будто готовы к этому. Всегда готовы к этому».

Я снова взял паузу, чтоб передохнуть, высунулся в окно – глотнуть свежего воздуха – и увидел, как подъехала машина отца. За ним припарковалась другая, поскромнее. Папа и какой-то незнакомый мне мужчина из второго автомобиля начали разговор. Они говорили негромко и неторопливо. Время от времени мужчина похлопывал отца по предплечью, но Хачик никак не реагировал, просто слушал, иногда отвечал, иногда улыбался. Потом он кивнул. А после мужчина согнулся в поклоне и поцеловал руку Хачика.

Возможно, моя сестра в чем-то права, но поручать ей складывать мое мировоззрение, на долгие годы вперед формировать отношение к родителям, и особенно вырезать из моего сердца родного отца, как она делала со своими любимцами, вырезая их головы из журналов, я не собирался. Все-таки я прочитаю до конца Светкин дневник, решил я, хочу насладиться ее глупостью. И я вновь стал читать:

«Мой брат – идеальный придурок. Так, конечно, нельзя говорить о своем близком родственнике, но я за него радею, когда так высказываюсь. Вернее, я почти никогда не высказываюсь, оттого что меня бы прибил отец. Он вечно визжит, что я неуважительно отношусь к родным, но я-то знаю, что да как. Первый придурок Хачик, а номер два – его пришибленный сын…

Хачик привез нас сюда и думает, что мы должны быть ему благодарны. Да он просто спасал свои деньги. Только и всего. Если бы я была парнем, я бы пошла и вступила в какую-нибудь террористическую организацию. Я хотела бы уничтожать таких, как мой папаша, таких, какие мы все вместе взятые. И таких, как мы, много, и мы приносим горе. Правильно, что нас презирают. Мы приехали и заняли чьи-то места под солнцем. И мы приехали не от бедности и горя, а чтобы спасти свои деньги и, как бы сказала моя сестра Марина, – эксплуатировать себе подобных. Маринка хочет, чтобы ее жизнь закончилась быстро и ярко. А я бы пожила так долго, сколько нужно, чтобы погубить этого монстра. Я буду тайно бороться с отцом, я буду воровать его деньги и тратить их на себя или отдавать Маринке, а она пусть раздает бедным.