Читать «Семь дней в искусстве» онлайн - страница 23

Уорхол однажды сказал: «Американцу больше свойственно покупать, чем думать, и я настолько американец, насколько сказанное относится ко мне». На этой неделе Кристоф ван де Веге, один из нескольких дилеров вторичного рынка в Челси, проводит выставку больших красочных картин Уорхола, на которых изображен знак доллара. Что это – дань уважения рынку искусства или пародия на него? Ирония, несомненно имевшая место при создании картин, рассеялась через каких-нибудь двадцать лет после смерти художника.

В Нью-Йорке галереи, работающие на первичном рынке, и те, что занимаются в основном вторичными продажами, находятся в разных районах города. Галереи первичных дилеров расположены преимущественно в Челси, между Западной 19-й и Западной 29-й улицами, а вторичные дилеры предпочитают Мэдисон-авеню или район между Восточной 59-й и Восточной 79-й улицами. Такие дилеры, как Гагосян, Дэвид Цвирнер, «Пейс – Вильденштейн», имеют магазины в обоих районах, по одному на каждый вид торговли.

Дилерам вторичного рынка необходимы «хороший глаз», знание истории искусства, интуиция, умение рисковать и постоянные надежные клиенты, и единственное их отличие от первичных дилеров – готовность раскошелиться. Сильнейшие из них имеют капитал, дающий возможность покупать, не продавая и не испытывая при этом финансовых затруднений. Они скорее контролируют объект, чем действуют как посредники. Один из дилеров жалуется: «Я всегда страдал оттого, что не мог держать вещи продолжительное время. Я очень люблю покупать и ненавижу продавать. Когда со всей строгостью подходишь к покупке и выбираешь лучшие произведения, то не хочется с ними расставаться».

Было бы не менее странно, если бы коллекционеры получали удовольствие от продажи. Конечно же, она вызывает совсем другие чувства, чем радость приобретения. Продажа ассоциируется с несчастьем: смертью, долгами, разводом. «Сегодня, – говорит Баэр, – именно эти факторы нужно стараться учитывать, чтобы эффективно вести дело». Многие без конца меняют состав своей коллекции: продают произведения, на которые поднялся спрос, и покупают, на их взгляд, недооцененные вещи, требующие проверки временем. Или избавляются от произведений некогда модных художников, прежде чем те совсем обесценятся, чтобы «обновить» свою коллекцию. Как объяснил один из сотрудников «Сотби», «бывает, что коллекционеры, передающие вещи на аукцион, просто находятся под влиянием момента и так легко соглашаются на все условия, будто сделаны из пластилина».

Слово «пластичный» – особенное. Оно напоминает мне слова одной пожилой дамы, сказанные после двух выпитых бокалов шампанского: «Аукционист похож на пластического хирурга. Следует обращаться к тому, кому вы доверяете». Я замечаю сидящую через два места от меня молодую длинноволосую блондинку, делающую пометки в своем каталоге старческой рукой. Присматриваясь, я замечаю, что ее кожа сухая, но совсем без морщин; у нее пересаженные волосы; дряхлое тело скрыто под дорогими мехами и украшениями. Ее возраст невозможно определить – от двадцати до семидесяти. «Пластическое» здесь связано с решительными попытками вернуть ушедшую юность и с желанием омолодиться путем обладания новизной.