Читать «Пленник стойбища Оемпак» онлайн - страница 65

В нашем городе дядька стал в некотором роде знаменитостью, его портрет поместили в Доме культуры на стенде «Боевая слава». Стал он непременным участником всех встреч с ветеранами войны. Местный музей выпросил у него фронтовой китель и полевую сумку. А руководство мясокомбината выдвинуло дядю Петю на руководящую должность — начальником военизированной охраны. Он любил прихвастнуть, что в его «команде» теперь насчитывается больше боевых единиц, чем в военное время. Купил себе новый костюм, белых сорочек, завел спаниеля, занялся охотой на чирков и стал играть в карты с пенсионерами-ветеранами.

Как и прежде, дядя часто захаживал к нам, и беседы за бутылкой любимого портвейна номер двенадцать продолжались. Тетя Галя вроде бы успокоилась, а может быть, просто махнула на него рукой.

Перед каким-то праздником дядя Петя принес под мышкой внушительный сверток. В нем оказалась дорогая копченая колбаса. Покупали мы ее очень редко, ели в основном ливерную и «Семипалатинскую» — из конины. У отца глаза на лоб: откуда и куда столько?

— Берите — вам! — театрально развел руками дядя.

— Да ты что! Это же дорого… Зачем столько купил?

Дядя Петя посмотрел на отца как-то чересчур весело, широко и неприятно ухмыляясь, но ничего не ответил.

Вскоре я уехал в другой город.

На отцовских похоронах дядя держался молодцом. Но когда во дворе заиграла музыка, он, повидавший на своем веку столько смертей, не отличавшийся особой чувствительностью, вдруг зарыдал.

С фронта у дяди Пети болело правое легкое. Где-то он надорвался, и плевра якобы в одном месте отслоилась от чего-то, воздух стал попадать туда, куда ему не положено было попадать. Болезнь считалась довольно редкой («повезло» же им с отцом на редкие болезни), и дядю несколько раз направляли в Москву к профессорам. Как инвалиду войны, ему выделили отличную трехкомнатную квартиру, каждый год он ездил по льготным путевкам в санатории. Но болезнь все же свела его преждевременно в могилу.

Недавно я гостил в родном городе. Колька, сын дяди Пети, стал врачом, а Марина всерьез занялась художественной гимнастикой. Тетя Галя давно на пенсии, целыми днями мотается по каким-то горсоветовским поручениям. Над ее кроватью висит дядин портрет. Он в кителе, молодой, усатый, такой бравый и такой бесшабашный. При всех своих замечательных наградах…

И мне вдруг вспомнилось, как давным-давно, когда я был совсем маленьким, дядя посадил меня на раму отцовского велосипеда и покатил куда-то далеко-далеко, где были лес и речка. Он поймал рыбу. Она упала в песок, и я решил помыть ее в воде. Я взял рыбу за скользкий хвост и опустил в холодную воду. Она изогнулась упругим телом и выскользнула в темную глубину. Я громко заревел. Подошел дядя и прижал мою голову к своему фронтовому кителю, успокоил. До сих пор, кажется, я слышу этот ни с чем не сравнимый запах фронтового кителя.