Читать «Гнездо орла» онлайн - страница 183

Гитлер говорил долго. Постепенно успокаиваясь, закончил так:

— Конечно, среди наших новаторов есть такие, кто сознательно отошел от ряда школ. Хофер, Пикассо, Шлихтер, например, — бесспорные мастера. Их поиски мне не интересны, но я признаю за ними право. В конце концов, мы все экспериментируем. Но эксперименты этих единиц взбаламутили поисковый инстинкт у сотен бездельников, которым место…

На этом он оборвал себя. Потом жаловался, что три ночи не мог уснуть.

Но Геббельсу не сказал ни слова.

Йозеф, давно и прочно отделивший собственные эстетические пристрастия от застарелой болезни самолюбия, был почти удовлетворен. Он распорядился срочно изъять картины названных фюрером художников и еще пару-тройку, на свой вкус, и в таком виде «Дегенеративное искусство» отправилась в «воспитательное» турне по Германии.

Лей не вернулся в клинику Шварца, и напрасно ждала его там Элеонора Карингтон, пораженная, не желающая верить в то, как обошлась с ее Максом его родина.

В ночь после посещения переделанной Геббельсом выставки Нора долго сидела в сквере перед клиникой, чувствуя необычную легкость в коленях и шум в голове, — тоже непонятный, состоящий из множества голосов, из которых она пыталась расслышать хотя бы один, способный объяснить… Нора думала о Максе, о том, как рассказать ему, как оправдать то, что увидела.

— Я этого года просто не помню, — сказал Гитлер Гессу под Рождество 1938 года в Бергхофе. — Остались какие-то картинки, «сцены», например как сидел на венском кладбище, у ее могилы, и как Лей отдал мне ее пистолет. Еще — как катался с Гретой в лодке у вас в Харлахинге и ловил звезды. Ни одной «сцены» для истории! Забавно, как работает память. А у тебя?

— Помню первый день рождения сына, твою речь в Вене, еще кое-что. Да в общем — так же. Наверное, память оставляет то, что выбрало сердце, — ответил Рудольф.

— Ах, Грета, Грета, — сетовал Гитлер. — Просто поверить не могу! Зачем ей эта Америка?! Как ты считаешь, не бросит он все и не уедет за ней?

— Нет, не уедет, — покачал головой Рудольф. — Ты в этом сегодня убедишься.

Когда-то в Бергхофе собирались тесным кружком — человек двадцать — и веселились как могли. Теперь по залам расхаживали известные политики, аристократы, подобные принцу Гессе или принцессе Стефании, увлеченной политикой и Адольфом, или актрисы, вроде венгерки Марики Рокк, неуравновешенной Маргарет Слезак или гордячки Ольги Чеховой. Обе не сводили с Гитлера глаз. Вообще, дамы сегодня как сговорились, готовясь к атаке на неприступный бастион — Адольфа Гитлера, который, по их мнению, должен был (да просто обязан!!!) остановить, наконец, свой выбор на одной из достойных.

Бедная Ева тихой мышкой жалась к доброй фрау Гесс и вечно беременной Герде Борман, но Юнити отнюдь не собиралась уступать и пяди завоеванных ею позиций. Ее не беспокоили происки глупых актрис или одиозных аристократок; ее раздражал сам Адольф. За час до выхода он неожиданно зашел к ней в комнату, когда она еще была не одета, уселся в кресло у нее за спиной и четверть часа наблюдал, как она примеривает бриллианты.