Читать «Гнездо орла» онлайн - страница 161

Мы никуда не ходим и ни с кем не видимся. Только море, солнце, Людвиг, детские выдумки и… бесконечное сожаление о каждой уходящей минуте. Сейчас „остановись, мгновенье!“ — это крик моей души.

Восьмого Роберту нужно ехать в Мюнхен на юбилей „Пивного путча“. Я решила, что мы будем с ним. Но это всего на сутки. Как только мы вернемся, я непременно снова напишу вам, уже с легким сердцем, длинное и подробное письмо. И дети напишут и нарисуют море и Людвига.

Глюкам я писала дважды. Давид, как мы и договорились, 11-го будет в Рейхольдсгрюне, на дне рождения отца.

Берегите себя, мои любимые.

Целую вас нежно.

Маргарита.

5 ноября 1938 года».

Она редко писала родителям в Александрию такие короткие письма. Она привыкла быть с ними искренней и доверять свои чувства.

Все последние годы, переживая разлуки с Робертом, страдая и мучаясь, она была счастлива, и это было главное, что отец и мать знали о ней. Это же делало их жизнь спокойной, несмотря ни на что. Маргарита же, как и ее братья, до конца готова была бороться за то, чтобы сохранить для родителей этот покой. Но если прежде подобные усилия требовались лишь от одного Рудольфа, то теперь, по-видимому, пришел и ее черед.

Что она могла им написать, чем успокоить?!

…Никогда еще, оставаясь с Робертом наедине, они не говорили так мало. Никогда еще не проводили ночи, не допуская соприкосновений, как будто боясь ощутить не желанную плоть, а холодное стекло, которое кто-то упорно ставил между ними вдоль их брачного ложа. Странное происходило и с самою плотью. Маргарита почти перестала ее ощущать. Внутри что-то выросло и заполнило собой тело. И это «что-то» страшилось близости, отторгало ее.

Он, конечно, все чувствовал. Измученный, он почти перестал спать ночами; просто лежал на спине и глядел перед собой. И она глядела, молча.

7 ноября в их особняке на берегу моря раздался телефонный звонок, единственный за все время.

Переговорив, Роберт сказал Маргарите, что только что в Париже убили барона фон Рата.

Эрнст фон Рат, третий секретарь немецкого посольства во Франции, был ее ровесником и хорошим приятелем. Только происхождение и связи позволяли ему как-то удерживаться на своем посту, да посол Вильчек, прикрывавший все его смелые высказывания и насмешки над нацистами.

Маргарита вдруг подумала: а только ли насмешками все ограничивалось и не перешел ли молодой дипломат к реальной борьбе?

— В него стрелял какой-то мальчишка, еврей, семнадцати лет, в отместку за то, что его семью якобы выселили из их дома в Ганновере. Во всяком случае, так он сам объяснил в полиции, — продолжал Лей. — Три выстрела в упор, один смертельный. Ты ведь Рата знала?