Читать «В поисках ясности. Новое понимание привычных вещей» онлайн - страница 2

Если вы не нашли себя в этом списке, прошу простить мою ненадежную память.

Вступительная записка редактора

Мне давно – лет десять – нравится манера Сергея Москалёва делиться добытым в его умственных экспедициях. Эта книга – своего рода выставка экспонатов. Экспедиция длится всю жизнь, а представленное на выставке, в отличие от энтомологических образцов, не заспиртовано, не пришпилено

булавками к атласным задникам, не застеклено и вообще живое, дышащее. Зоопарком такую выставку тоже не назовешь, поскольку все ее содержимое привольно гуляет в наших с вами головах, иногда пушистое, временами – чешуйчатое, но, как истинный даррелл своего дела, Москалёв ко всем находкам – и лично обнаруженным, и коллективно извлеченным из-под какой-нибудь умственной или эмоциональной коряги – относится бережно и по-человечески.

Вероятно, эта вот спокойная заинтересованность и делает Сережины тексты увлекательными, нисколько не дидактическими и не высокомерно-снисходительными, как это часто бывает с «эзотерической сгущенкой» – выжимкой опыта и знаний автора о чудесах и выкрутасах человеческого сознания. Извлекать для себя пользу из наблюдений, представленных в этой книге, приятно и удобно, узнавать своих «зверей» – интересно и даже трогательно, и в этом узнавании, как мне кажется, помимо прочего прока внутреннему хозяйству, подтверждается тихим контрапунктом всамделишная связь между всеми нами, людьми, счастливая одновременность того, что в каждом из нас уникального – и до боли похожего. А для того чтобы что-то прояснилось и стало красивее внутри, иногда достаточно знать, что кто-то уже смог это «что-то» прояснить и сделать красивее.

Шаши Мартынова

Часть 1

Разноцветные вуали

А

Абстрактные вопросы и конкретные ответы. У человека есть абстрактный интерес, но он облекает его в форму конкретного вопроса. Точный ответ предполагает последующее действие. Когда интерес абстрактный, но мы, не понимая этого, выдаем человеку план действия, его это только запутывает. Я встречал людей, которые, не понимая действия этого механизма, оказывались на грани психического или физического заболевания; равносильно спрашивать, где здесь ближайшая библиотека, но при этом вообще не иметь намерения в библиотеку идти и, получив точный адрес ближайшей, отправиться в противоположном направлении.

Aditum: островок сакрального. Последнее время часто встречаются люди растерянные, даже после того, как достигли многого: дом в Европе, собственная фирма, взрослые дети в университетах. Я заметил, что изначально в человеке присутствует неприкосновенная защищенная область, которая есть поставщик эликсира счастья. Эта область должна быть охраняема, как оберегаемы в нашем организме железы, вырабатывающие гормоны. В греческом храме имелось место – Адитум, в него могли входить только жрецы. Такое отношение к сакральным областям можно встретить не только в религиях, но и в науке, политике и экономике. Как только мы в своих бытовых целях начинаем задействовать этот волшебный эликсир счастья и вторгаемся на островок сакрального, приходит холод и теряется внутренняя теплота. Обычно человек, сокрушивший остров сакрального внутри себя, в общении кажется скучным и унылым. И даже в разговорах на темы возвышающие он выглядит так, будто у него болят зубы. Вдруг вспомнилось: «В нем не осталось ничего святого». Святое – это не только про веру и религию, это про сухой цветок в книге, про старые открытки, томик любимого романа. У тех, кого называют эксцентриками, есть нечто, отличающие их от других, у них есть оберегаемый ими островок сакрального, с которого они смотрят на мир.