Читать «Новый мозг» онлайн - страница 95

Если вы, увидев человека, попавшего в беду, говорите про себя: «И я мог бы быть на его месте», – это, безусловно, развивает вашу эмпатию. Однако суть волонтерской работы, конечно, в другом. Сочувствие и эмпатия – лишь полезное приложение к гораздо более важному – деятельной помощи.

Глава 8

Игра

Работая над книгой, я познакомился с врачом из индийского города Мумбаи. Доктор Катария любит смеяться. Очень любит. Более того, он убежден, что смех действует как благотворный вирус – он может заражать отдельных людей, группы и даже целые народы. Поэтому несколько лет назад он сократил свою медицинскую практику и выступил в новом качестве – только не Тифозной Мэри, а Мэри Смеха. Его миссия – распространить по всему миру эпидемию смеха, которая, по его словам, укрепит здоровье людей, увеличит их доходы и даже, может быть, установит мир во всем мире. Разносчики этой эпидемии – «клубы смеха», то есть небольшие группы людей, которые каждый день ранним утром собираются в парках, на природе, в торговых центрах и тратят полчаса на то, чтобы смеяться.

Планы Катарии улучшить мир, заставив его смеяться, можно принять за… э-э-э… смешную шутку. Но если вы посетите клуб смеха, как довелось это сделать мне в сырое утро в Мумбаи, то убедитесь, что в этой шутке есть доля правды. Сегодня по всему миру действуют две с половиной тысячи клубов смеха. Многие из них – в Индии, в частности около сотни – в Мумбаи, и еще больше – в заповеднике хай-тека Бангалоре. Но эти клубы появились и на Западе – в Великобритании, Германии, Швеции, Норвегии, Дании, Канаде и несколько сотен – в Америке. Все чаще собрания клубов проходят на рабочих местах.

Чуть позже мы вернемся к этому самопровозглашенному апостолу хохота. Но его популярность во всем мире и в особенности то обстоятельство, что такие клубы все чаще собираются в офисах и конференц-залах, открывает еще одну важную черту Концептуального века: он отказывается считать сумрачную серьезность признаком профессионализма и культивирует противоположную категорию, связанную с общей концептуальностью и глубоким проникновением, – игру. «Весь смысл клубов смеха сводится к игре, – сказал мне Катария. – Играя, ты активизируешь правое полушарие мозга. Логически мыслящий мозг – ограниченный мозг. А правое полушарие не знает границ. Ты можешь стать кем захочешь».

Полной противоположностью этому движению, основанному Катарией, и распространившимся его стараниями клубам смеха была компания «Форд Мотор» в 1930–1940-е годы. В «Ривер-Рудж Плант» смех считался дисциплинарным нарушением, а пение, свист и улыбка – нарушением субординации. Вот что пишет историк бизнеса Дэвид Коллинсон: