Читать «Проклятие Вероники» онлайн - страница 105

Вероника встала. Ее глаза были сухими. Поправила каштановые волосы, отряхнула пыль с юбки, подошла к Герману и поцеловала его в щеку. Он мотнул головой, как испуганный жеребец…

В конюшню, где оставался Джон, Вероника не пошла, хоть Герман и мечтал показать ей измолоченную морду Клыкова. Увидев мотоцикл, постояла рядом, тронула пальцами кожу седла. Обернувшись, улыбнулась мужу:

– Давай на нем уедем?

– Нет, он останется с ними. Будто они приехали на поляну на мотоцикле.

– Слушай, – улыбка Вероники стала мечтательной. Такой Вероники Герман уже давно не видел. – Слушай, пусть Вась-вась пригонит другую машину – его или ее, а мотоцикл такой красивый! Пожалуйста!

Герман подумал – а что? Ну, пусть и Вероника что-то с этого дела получит. Она вернулась, она ведет себя хорошо. “Харлей” ему самому тоже нравился, будет круто на нем прокатиться.

– Посмотрим, – сказал он сухо. – Иди уже в машину, не суетись тут.

Жена снова погладила седло мотоцикла и покорно пошла в свою “семерку”.

Вась-вась

В десять вечера двинули на поляну, которую он выбрал. До этого случилась какая-то непонятная фигня – тот, второй парень, которого позвали охранять Джона, нечаянно закрыл на правую руку Германа дверь конюшни. Она была деревянной, но тяжелой – из плотно пригнанных досок. Как так получилось, Артурчик и сам не понял.

Ну, Вась-васю это странным не показалось: темно уже было, а в конюшне нет света. Герман выходил через дверь и замешкался, правой рукой он держался за дверную балку. Артурчик следом шел, а он парень быстрый. Выскочил и – хлоп дверью по пальцам Герману.

Тот заорал. Вероника бросилась к нему, стала дуть на руку, потребовала аптечку из машины, чем-то там обработала стесанный ушиб, замотала бинтом. Прям не жена, а санитарка – звать Тамарка! Вась-вась, разглядывая жену клиента, не уставал восхищаться – какая красивая баба! Повезло Герману.

На поляне Артур с Рустемом разложили костер, расстелили под деревом одеяло, посадили на него Джона и Катю. Джон, на чьем лице проступили следы побоев, привалился спиной к стволу, а Катя оставалась сидеть ровно, поджав колени. Они оба молчали.

Парни достали продукты, посуду, бутылки. Свалили все на клеенку – абы как. Кто там, после пожара догадается, как все было на самом деле?

Потом Вась-вась достал шприцы. Герман нянчил ушибленную руку, поэтому инъекции поручил Веронике. Спокойно и умело она взялась за дело.

Джон с ненавистью смотрел на Веронику, но продолжал молчать.

Шульгина, видно, пребывала в шоке. Ее трясло, она была бледной как смерть, и слезы катились из глаз. Вась-вась старался не смотреть на женщину. Он был сентиментален, где-то там, в самой глубине души. Ему собак бродячих всегда жалко было, стариков больных. И баб своими руками он не убивал.

Джона ему, наоборот, жалко не было. Тот его всегда немного раздражал, хоть качества, что для работы нужны были, Вась-вась в нем ценил. Вот останется он с этими двумя – с Артурчиком криворуким и Рустемом, который был туп как баран…