Читать «Принцессы Романовы: царские дочери» онлайн - страница 31

Дело в том, что император Франц II первым браком был женат на родной тетке Александры Павловны, нежной красавице Елизавете Вюртембергской. Брак этот был счастливым, но бездетным, и продлился недолго. Второй раз император женился через семь месяцев после кончины первой супруги – на своей двоюродной сестре Марии-Терезии, принцессе Неаполитанской. Она была дурна собой и истерична, зато, несмотря на внешнюю хилость, чрезвычайно плодовита и родила австрийскому императору тринадцать детей. Надо сказать, что мать Марии-Терезии – неаполитанская королева Мария-Каролина – много лет была одержима идеей породниться с русским двором. Она предлагала одну из своих дочерей в жены великому князю Александру Павловичу и получила отказ – Екатерина не желала родниться с католическим семейством. Марию-Каролину это не остановило, и, когда пришло время женить великого князя Константина, она предложила и для него одну из своих дочерей. Действовала она через своего любовника, графа Андрея Разумовского, посла России. Она была уверена, что Разумовский действительно был соблазнен ею и теперь является верным рабом своей возлюбленной. Разумеется, она и заподозрить не могла, что Екатерина подослала к ней красавца и сладострастника Разумовского с приказанием быть соблазненным неаполитанской королевой и шпионить за ней. Причем это задание было дано ему в наказание за соблазнение Натальи Алексеевны, первой жены цесаревича Павла Петровича. Так что Разумовский и не думал помогать Марии-Каролине в ее начинаниях и откровенно предупредил обо всем Екатерину, вследствие чего в ее очередном письме барону Гримму появились строчки: «Из письма графа Разумовского следует заключить, что неаполитанскому двору пришла охота весьма некстати наградить нас одним из своих уродцев. Я говорю уродцев, потому что все дети их тщедушные, подвержены падучей болезни, безобразные и плохо воспитанные». Разумеется, Екатерина снова отказала Марии-Каролине, причем на этот раз в резкой и пренебрежительной форме. Оскорбленная в своих материнских амбициях, Мария-Каролина прониклась ненавистью ко всему русскому и особенно к русской императорской семье. Она внушила эту ненависть и всем своим детям. И надо же было такому случиться, что при венском дворе, где правила теперь одна из ее дочерей – Мария-Терезия, – появилась русская великая княжна, юная и прекрасная, и к тому же удивительно похожая на первую, потерянную, любовь императора, супруга Марии-Терезии! При виде Александры Павловны император не смог сдержать волнения, вспомнив покойную Елизавету Вюртембергскую. Если и раньше у Марии-Терезии была причина испытывать неприязнь к своей русской невестке, то теперь этих причин было две – к семейной обиде примешалась еще и женская ревность. С этого момента и начались бедствия юной палатины Венгерской. Андрей Самборский вспоминал: «Когда, с одной стороны, папское суеверие везде преследовало Великую княгиню, в то же самое время с другой стороны, по всем путям, даже в собственном Ее высочества кабинете и опочивальне, коварные сети были расстилаемы порфироносной высочайшей персоной, не одаренной природной красотой, а потому снедаемой ревностью и завистью. Сия дочь славного севера, обратив на себя все внимание и уважение народа и помрачив славу ревнивой неаполитанки, потрясла все ее существо тем более, что при первом в Вену прибытии, когда Великая княгиня представилась их цесарским величествам, император, узрев сверх чаяния, в лице своей племянницы живое изображение своей первой супруги, императрицы Елисаветы, содрогнулся. Воспоминание счастливого с ней сожития привело его в чрезвычайное смущение духа, которое равномерно чрезвычайно огорчила сердце императрицы, нынешней второй супруги! После сего возгорелось против невинной жертвы непримиримое мщение; после сего не нужно вычислять всех неприятностей, которыми нарушалось душевное спокойствие Ее высочества…»