Читать «История Англии от Чосера до королевы Виктории» онлайн - страница 65

Поэтому, если нас попросят указать время или даже период, когда «Средние века пришли к концу», какую дату сможем мы указать вполне достоверно? Конечно, не 1485 год – год, когда началось правление Тюдоров, хотя учителя и экзаменаторы нашли удобным связать конец Средних веков в Англии именно с этим событием. Но в реально 1485 году, тогда, когда наши простодушные предки «в изумлении разевали рты и ухмылялись» при известии, что Генрих Тюдор и его валлийцы низвергли Ричарда III при Босуорте, они не думали о том, что начинается новая эра. Они предполагали только, что ланкастерцы опять на время восторжествовали над йоркцами в этих бесконечных войнах двух Роз. Правда, события двадцати ближайших лет показали, что войны Роз почти (но еще не совсем) окончились на полях Босуорта. Но окончание войн Роз ни в коем случае нельзя отождествлять с концом Средних веков, как бы мы ни определяли их.

Победа валлийца Генриха Тюдора не внесла изменений, которые по своему значению можно было бы ретроспективно сравнивать с победой Вильгельма Нормандского при Гастингсе, потому что в течение полувека после 1485 года (пока сын Генриха VII не провозгласил себя главой английской церкви вместо папы и не забрал в свои руки монастырские богатства) английское общество продолжало жить во многих отношениях так же, как это описано мной в предыдущей главе. Перемены в сельском хозяйстве совершались все еще очень медленно, лишь немногим быстрее, чем прежде. Церковь продолжала жить по-старому, хотя она снова сделалась непопулярной и подвергалась осуждению, подобному антиклерикальным выкрикам в дни Ленгленда, Чосера и Уиклифа; однако не было никакой уверенности в том, что такая критика будет иметь на этот раз хотя бы несколько больший результат, чем в прошлые времена. Генрих VII и молодой Генрих VIII были ревностными приверженцами государственной церкви; они были добросовестны, сжигая еретиков; они, согласно средневековому обычаю, часто назначали епископов канцлерами государства; последним и наиболее ярким примером действия этого обычая было назначение на пост канцлера кардинала Уолси, в деятельности которого проявилась вся колоссальная спесь и могущество средневековой церкви. Будучи сам орудием папской власти, он значительно расширил ее контроль над английской церковью. Он унижал светскую знать и дворянство, смешивая их с грязью и тем самым способствуя подготовке антиклерикальной революции, которая последовала за его падением. Он держал около тысячи человек придворных, и во время торжественных процессий перед ним шли его телохранители с серебряными шестами и алебардами. Помимо других многочисленных источников богатства, он извлекал доходы как архиепископ Йоркский, епископ Даремский и как настоятель Сент-Олбанского монастыря, хотя и не обременял себя обязанностями, связанными с занятием этих постов. Биограф Уолси и Генриха VIII считает, что кардинал был почти так же богат, как король. Для своего внебрачного сына он получил четыре архидиаконские епархии, одно деканство, пять пребенд и два прихода; ему не удалась лишь попытка получить для этого наследника сказочно богатую Даремскую епархию. Насколько Уолси был спесив, расточителен и жаден, настолько же он был щедр, основывая школы и колледжи с беспримерной для того времени роскошью. Он фактически был представителем высшей космополитической иерархии Европы, перед которой веками склонялись люди, но перед которой никогда не захотела склониться Англия. Однако в должности канцлера он служил королю с гораздо большей преданностью, чем церкви и ее интересам. При всем этом Уолси – одна из крупнейших и наиболее характерных фигур из всех «средневековых» деятелей английской истории; наибольшей силы его власть достигла более сорока лет спустя после победы на Босуортском поле.