Читать «История Англии от Чосера до королевы Виктории» онлайн - страница 381

За проведением билля о реформе 1832 года на промышленном севере сразу же последовала ожесточенная агитация фабричных рабочих против тяжелых условий их жизни, особенно по вопросу о рабочем дне. В Вестминстере в ней приняли участие члены всех партий, а в 1833 году виге кое правительство придало ей законную форму. Главные лидеры страны – Остлер, Сэдлер и Шефтсбери – были тори и евангелистами. Евангелическая гуманность являлась важным условием для создания образованных вождей, тогда как народная сила этого движения коренилась в фабричном населении, в большинстве своем принадлежавшем к радикалам. Но и торийские сельские джентльмены не были врагами этого движения, так как они завидовали выскочкам из класса промышленников. Сквайры были раздражены предпринятыми этими выскочками атаками на английских джентльменов, притеснявших бедноту своими хлебными законами; сквайры отвечали на эти атаки разоблачением зол фабричной эксплуатации. Раскол в рядах состоятельных классов дал наемному рабочему возможность заявить о своих, нуждах. За всеми этими взаимными обвинениями разных классов скрывался подлинный гуманизм века, наиболее полно проявившийся в деятельности евангелистов, но не ограничивавшийся какой-либо одной религиозной сектой или политической партией.

Чувство гуманности было теперь большой силой в политике. В 1833 году оно ценой двадцати миллионов фунтов, с радостью уплаченных британскими налогоплательщиками, уничтожило рабство в империи. В том же году чувство гуманности прекратило злоупотребление детским трудом на английских фабриках.

Покровители фабричного законодательства находили, что обращение к гуманности было легче всего осуществить именно в отношении детей.

«Верно, – пишет Галеви, – что рабочие стремились ограничить рабочие часы для самих себя – не для детей, которые очень часто являлись жертвами скорее их жестокости, чем тирании нанимателя. Но число детей, используемых на фабриках, было так велико по отношению к взрослым рабочим, что было невозможно ограничить рабочие часы детей без ограничения в то же время рабочих часов взрослых. Остлер стремился возбудить жалость английского среднего класса к детям, но его истинной целью было добиться законодательной защиты взрослых рабочих».

Фабричный закон лорда Олторпа, изданный в 1833 году, установил границы продолжительности труда детей и подростков, и его положения были проведены в жизнь благодаря назначению фабричных инспекторов, которые имели право входа на фабрики. Учреждение института инспекторов было подсказано некоторыми из лучших людей среди самих нанимателей, ибо надо было держать под наблюдением не только скверных нанимателей, но и скверных родителей, живущих трудом своих детей. Более того, лучшие предприниматели хотели, чтобы правительство помешало худшим предпринимателям конкурировать с ними путем невыполнения этого закона, как это имело место в отношении прежних законов.

Из этой изданной в 1833 году хартии о детях вырос билль о десятичасовом рабочем дне. Этот второй кризис фабричного законодательства достиг высшей точки в 1844-1847 годах, одновременно с отменой хлебных законов, и был накален огнем этого великого спора. Билль о десятичасовом рабочем дне ограничил ежедневную работу женщин и подростков на текстильных фабриках и этим привел к прекращению всей работы после десяти часов труда, так как взрослые мужчины не могли продолжать работу одни. Этого закона рабочие ждали уже много лет, и он стал центром ожесточенных споров. В парламенте он вызвал любопытные расхождения при голосовании. Среди либералов Мельбурн, Кобден и Брайт были против этой меры; Рассел, Пальмерстон и Маколей были за нее. Консерваторы также разделились: Пиль был решительно против билля, тогда как большинство протекционистски настроенных сквайров голосовали за него. Человеком, который окончательно провел билль через палату общин, был Филден, «крупнейший владелец хлопкопрядилен в Англии».