Читать «Повесть о днях и делах комсомольской ячейки» онлайн - страница 3

В революцию, в первые же дни наступающей голодовки, спровадил в деревню бабу свою с ребятишками. А сам на завод. И не плохо: в деревне хлеб, крупа, масло, в городе мануфактура, табак, соль.

Живет, не тужит. Издевается грубовато над Ионой. Но так, слегка. А если что, так и поможет. И защищает того от насмешек. А ребята любят подшутить над Ионой. То провод электрический прикрепят к заслонке печи, где тот берет угольки для своей трубки, да еще водой пол польют, чтобы «било» сильнее. То нагреют на горне инструмент, так что не возьмешь его в руки. То, уловив момент, когда Иона наклонится к верстаку или повернется к сверлу — «автоматке», воды нальют в любимую трубку. И ждут, когда начнет Иона ругаться, а сами гогочут кругом.

Молодежи в мастерской много. В трансформаторной — комсомольское царство. Комсомольцы кабельной сети — активные ребята. И хорошие производственники. Да и есть им у кого учиться. У таких мастеров, как Глазов не забалуешься. Он не ругает, не шлет в завком. У него другая система наказаний: на плохую работу, где не получишь специальности. «Не балуй, работай».

Ну и тянутся.

Бывает — прорвется. Что делать — молодость.

К примеру — выпивка. Как не выпить. Все пьют. Скрывать нечего. Пьют и партийные. Вон Петров или Александров (мало партийцев на кабельной) — «чешут» почем зря, пожалуй, и беспартийному много очков вперед дадут.

Работе это, конечно, мешает.

Нет хорошего партийного влияния. А оттого и прогулы бывают, кражи (свинец от очищенного кабеля всяк своей собственностью считает).

Да и кто будет слушать пьяницу? Хотя вот Петрова слушают. Про себя зовут сумасшедшим, а слушают. Знают, что за человек Петров, он на фронтах четыре года дрался. Петров слесарь с 1914 г., — солдат одного из бесконечных номерных сибирских-стрелковых, что устлали своими телами поля Восточной Пруссии и Галиции. В 1917 г. вступил в партию большевиков. Загорелся, увлекся и бессменно комиссарил и агитировал словом и наганом на всех фронтах. После Польского продотрядил, работал в Чека, а там попал в лазарет и даже в психиатрическую лечебницу. Измотался человек, заговаривается часто. Нервы балуют. Не может говорить спокойно. Чуть-что, так встанет в привычную, какую-то возбужденную позу, жестикулирует, если слов не хватает.

Горяч Петров и в работе немного суетлив. Сердится на всех, если не ладится дело. Любит спорить с Ионой. А тот грамотный старик. Беготня по заводам не прошла бесследно. Сведений нахватался всяких. Хоть и дразнят Иону (еврей ведь), а чуть что — за советом к нему да к Петрову.

Иону как-то Ира Нелецкая, секретарь завкома, после горячих споров «ходячей энциклопедией» назвала. Кличка приклеилась. Хотя ребятам у Ионы же пришлось спрашивать, что такое энциклопедия.

Год за годом идет. Жизнь все лучше и лучше, хоть и есть еще недовольные.

— Равноправия мало, — жалуется Журавлевский. В двадцать первом все равны были. Карточка литер А и «трудовая» в добавок, а теперь по разрядам. Кому 9-й, а кому и пятый.

Молодежь

Плохо приходится Мите Якимову, отсекру комсомольского коллектива. Трудно совмещать обязанности отсекра с работой на производстве. Заседания, собрания всякие, согласовать что-нибудь всегда надо в завкоме или партийном коллективе. Бегает полдня, а работа стоит. Косятся мастера. Также плохо приходится и Шальке — агитпропу.